- Рен, все в порядке? - раздается из-за двери обеспокоенный голос Тео.

 А я сползаю по стенке душевой вниз, чувствуя, как к горлу подкатывает слезный приступ. И просто сижу на корточках, уже не замечая обжигающих струй сверху, и плачу. По дрогнувшему воздуху ванной понимаю, что один нетерпеливый некромант таки телепортировался ко мне и сейчас что-то непременно скажет. Но вместо лекции о культуре поведения или обличительной речи он просто закрывает вентиль душа и на миг исчезает в просвете пара, принося своим уходом холод и мурашки на оголенную кожу.

 Возвращается Тео уже с белоснежной простынею в руках, в которую явно намеревается закутать меня. Когда приближается к кабинке, я в ужасе забиваюсь в дальний ее угол, но Тео, не обращая внимания на протесты, вытаскивает меня из-за стеклянной преграды и накидывает ткань на плечи. Потом берет на руки и уносит из ванной прочь.

 - Как ты можешь... - я не договариваю, потому что очередной поток слез рвется наружу, когда Тео бережно усаживает меня на предусмотрительно разобранную кровать.

 - Могу - что? - невозмутимо интересуется некромант.

 - Быть со мной после того, как я...

 Он все понимает без объяснений:

 - Это была не ты, Рен.

 - Что? - я удивленно вскидываю на него глаза, но Тео повторяет, как и минутой ранее:

 - Это была не ты...

 Больше он не разговаривает: поплотнее запахивает простыню на груди и осторожно оголяет ноги. Я наблюдаю за его движениями и неожиданно вздрагиваю, когда чувствую теплые и сухие губы на внутренней стороне бедра. Что он собирается делать? После того, что...делал Доминик, как Тео способен ко мне прикасаться?

 - Не надо, - в ужасе шепчу я, но в следующее мгновение лицо Тео оказывается напротив моего, и я сквозь дымку слез ощущаю его осторожный поцелуй.

 Глаза сами собой закрываются, губы постепенно перестают болеть. Тео...что он творит? Когда некромант отрывается от меня и переключает внимание на плечи, начиная постепенно целовать все ниже и ниже, я с удивлением понимаю, что те участки кожи, до которых он дотрагивался, теперь отзываются легкостью. Смотрю на руки, когда его губы оказываются на моей груди, и едва сдерживаю потрясенный выдох: все воспаленные борозды, подаренные ирисом, исчезли, я словно родилась заново. Его руки завершают начатое губами: разглаживают атрофированную кожу, возвращая ей чувствительность. И я смотрю со слезами стыда и счастья за работой некроманта, мысленно благодаря Творца за то, что послал мне такого защитника.

 - Ну, почему ты все еще плачешь? - с мягкой улыбкой Тео возвращается к моему лицу, осушая губами не прекращающие литься слезы. - Все уже позади, Рен, а тебе надо отдохнуть.