Я поспешно разжала ладони – и крест упал на пол. То есть то, что от него осталось. Горстка пепла. Он сгорел? Да. А мои руки? Я внимательно осмотрела ладони. Никакого ожога. Странно. Но лучше так, чем наоборот. А крест жалко. Но он сослужил мне добрую службу. Аминь.

Оборотень опустился на колени и поднес к губам израненную руку вампира.

– Я, Валентин-лис, прима-вольп, на крови присягаю тебе в верности, господин. Твоя битва – моя битва, твоя воля – моя воля, твои враги – мои враги, твои друзья – мои друзья. Да будет так, пока ты жив.

Мечислав с трудом разомкнул губы.

– Я, Мечислав, Протектор, Креатор и Князь вампиров, принимаю твою клятву, Валентин. Моя рука – твоя рука, мое слово – твое слово. Моя защита – твоя защита. Да будет так, пока я жив.

Что-то невидимое прошло между ними. Мое зрение исчезло вместе с болью, но я по-прежнему могла чувствовать. И смогла ощутить этот комок невидимой энергии, пронесшийся между вампиром и оборотнем.

– Что ты сделала, кудряшка?

Это определенно Рамирес. Надо было ответить, но как? Я подняла на него глаза.

– Я не знаю. Это главный недостаток моей Силы. Часто я сама не знаю, что творю. Своего рода обезьяна с гранатой. А вы не поняли, что произошло?

– Очень относительно, кудряшка. – Рамирес одним движением руки заставил Андре заткнуться и сесть на место. – Расскажи мне, что ты сделала.

Я пожала плечами и вкратце рассказала о черной нити. И о своих действиях. Вампир задумчиво смотрел на меня, и мне очень не нравился этот взгляд. Потому что я уже видела его. В нашей родной лаборатории на факультете. Так же моя подруга смотрела на лягушку, прикидывая, как получше ее разрезать – вдоль или поперек. Мечислав шевельнулся, и мое внимание тут же обратилось к нему.

– Вы должны дать мне свою кровь, кудряшка.

Я сдвинула брови. Почему я – первая? Но мне пояснил Вадим.

– Ты даешь и кровь и энергию. Оборотень дает только кровь. Сила позволит господину залечить раны и использовать кровь для восстановления резерва.

Я с сомнением посмотрела на свои руки, выбирая наименее пострадавшую. На венах просто живого места не было. И больше от клыков, чем от порезов. Они еще очень долго не заживут. Да и потом, мне просто не хотелось чего-то более близкого с вампиром. Честно говоря, я боялась. Тогда, в автобусе, да и потом я всегда предупреждала вампира, чтобы он не брал меня под свой контроль. Теперь это становилось необходимым. Я сама, перед всей этой толпой, признала, что он – мой господин. Никто меня за язык не тянул. Это была моя роль. И мое утверждение требовало доказательств. Мне придется не просто подчиняться, но пустить его в мой разум, если на то пошло, довериться вампиру, а мне этого не хотелось. Решительно не хотелось. Мечислав понял мои сомнения.