— Александрова Мария Владимировна, — Кастельский внимательно посмотрел в папку, четко произнес мои ФИО и перевел взгляд на меня, при этом ехидно приподняв брови: — Машунь, я, конечно, рад видеть Вас снова. Вы, я таки понимаю, меня тоже, но может устроим нашу следующую встречу где-нибудь в более интересном месте?

Сглотнув, прокаркала:

— Здрасти?

И посмотрела направо, непроизвольно ища взглядом Марка.

— Жениха ищете? Этот кстати лучше чем прошлый, — отложив папку в сторону, потянулся к стетоскопу. — Давай, милая, расслабься, посмотрим тебя.

И меня посмотрели. Расслабившись, машинально отвечала на вопросы, при этом скользя взглядом по знакомой комнате. По выкрашенным стенам и побеленному потолку, по окну, наглухо закрытому во избежание заморозки пациентов, по тумбочке, притулившейся возле кровати и знакомому креслу, расположенному рядом. И если бы не другой светильник на потолке, то я бы подумала что попала в прошлую палату, а так явно изменения на лицо — совершенно другой светильник.

— Ну вот и все, — мужчина, периодически поглядывая на меня через край папки, что-то быстро записывал. — Думаю, подержим тебя дня два, во избежание так сказать. И можно выписывать.

— Да? — удивленно моргнув, снова покосилась на кресло. Да что ж такое то! Сама же не хотела его видеть, а сейчас…

— Конечно, — он засунул папку под мышку и похлопал себя по карманам, что-то выискивая, а заметив мой взгляд, хмыкнул. — Домой я его отправил, а то ишь, привычку взял, на моей вотчине командовать.

Старчески бухтя, мужчина неожиданно весело мне подмигнул и удалился, а я снова посмотрела на кресло, подаренное больнице после моей прошлой выписки и откуда-то притащенное, тут ему явно было тесно.

Марк…

Прикрыв глаза, вспомнила свое последнее путешествие и свои страхи, а еще чужую жизнь и смерть, подсмотренные явно с его позволения. Зачем он мне это показал? Хотел чтобы я знала… А вот зачем? Подумать только, командор! А его участие в битве на озере?

Перед глазами как наяву встали показанные мыслеобразы, словно это я сражалась с русами, это я подгоняла свои войска, а потом приняла нелегкое решение в отступлении, чтобы спасти хоть кого-нибудь, а потом тонула. Снова. Но теперь я была не в машине, запихнутая в стеклянно-железную коробку, а закована в тяжелые латы и придавлена сопротивляющимся телом коня.

Страшно…

Зачем он это показал? А после? Другие жизни и смерти… Столько пережить, все помнить и не сойти с ума.

День плавно закончился вечером. За это время ко мне забежал Макс, чьи словесные излияния в общей их массе я пропустила мимо ушей. Единственное, что меня зацепило — это смерть Вадима. Его, в отличии от меня, вытащили намного позже — спасатели, когда доставали машину. Дверь со стороны водителя сплющило и заклинило, и не было никакой возможности достать тело раньше. А я… мне просто повезло по мнению многих, но я точно знаю, что у везения было имя — Марк.