Весь следующий день, когда я вышла на площадь поговорить с Данкой, чтобы вкратце рассказать ей что случилось, а также проведать Венсу, и Иржи с Кристиной, все вели себя со мной нервно. Но я еще чувствовала усталость и была не в настроении соблюдать учтивость, так что я просто не стала замечать всех их подергиваний. А спустя время, когда я ничего не сожгла и сама не превратилась в чудовище, все само собой прекратилось. Так я на примере узнала, что люди ко мне привыкают. Теперь я сознательно регулярно по субботам заглядываю, чтобы по очереди пожить в каждой деревне.

Саркан не вернулся. И не знаю, вернется ли. Я слышала о нем из четвертых или из пятых рук, что он по-прежнему живет в столице, улаживая тамошние дела, но сам он не пишет. Что ж, нам никогда не был нужен правитель, чтобы улаживать внутренние споры. Старосты и женщины справлялись с этим без посторонней помощи, а угроза со стороны Чащи уже не такая значительная, как прежде. Однако есть и такие вещи, для которых в деревне пригодился бы чародей, если бы он был под рукой. Так что я навещаю их и накладываю заклинание на сигнальные огни, и если они зажигаются, в моем домике загорается аналогичная свеча, подсказывающая, где именно во мне нуждаются.

Но сегодня я здесь не ради работы. Я помахала Антону и пошагала в деревню. Ломящиеся от яств по случаю сбора урожая праздничные столы под белыми скатертями были расставлены на площади, оставив посредине прямоугольную площадку для танцев. Моя матушка была здесь вместе с двумя старшими дочерьми Венсы, расставляя подносы с тушеными грибами. Я подбежала и поцеловала ее. Она, улыбаясь от души, погладила мои щеки и расправила мои спутавшиеся волосы.

— Ты только посмотри на себя, — сказала она, вынимая из моих волос длинную серебристую веточку и несколько сухих листьев: — И почему бы тебе не носить башмаки. Нужно отправить тебя умыться и смирно сидеть в уголке. — Мои босые ноги запылились до самых колен. Но она всего лишь весело подтрунивала надо мной. Тут подъехал на телеге отец с дровами для вечернего костра.

— К ужину умоюсь, — пообещала я, стащив с тарелки гриб, и направляясь посидеть с Венсой в ее прихожей. Ей стало лучше, но она по-прежнему большую часть времени проводит сидя перед окном, порой что-нибудь вышивая. Кася написала и ей, но скомкано и сухо. Я прочитала ей, по возможности стараясь смягчить ее слова. Венса слушала молча. Думаю, в ответ на скрытую Касину обиду, она чувствует скрытую вину: мать смирилась с необязательной судьбой дочери. Чтобы это исправить, если это возможно, понадобится много времени. Она согласилась на мои уговоры выйти со мной на площадь, и я видела, что ее усадили с дочерьми.