Понтифик тоже периодически позванивал Лине с вопросами о ее жизни и самочувствии. Несколько раз девушка выезжала на переговоры с Гаем, и хоть Марк их не сопровождал больше, после поездки он всегда интересовался у своей подопечной впечатлениями.

Марк нравился Лине все больше и больше, хоть она и старалась дистанцироваться от него, помня о его любви к другой женщине. Не получалось. С ним было настолько легко и приятно общаться, что девушка постепенно перестала видеть в нем высшего вампира и жесткого понтифика. Нет, разумеется, Марк не менялся по отношению к окружающим, но именно с Линой он чаще всего был просто ехидным, добрым и веселым мужчиной.

Высший на самом деле многое позволял своему инициалу. Рядом с ней он как будто внутренне светился. Это все заметили и по резиденции начали ходить слухи, что жесткого понтифика приручила простая смертная.

Впрочем, сама Лина на людях границ никогда не переходила и всегда помнила, где и с кем общается.

Она даже заимела привычку, в случае свободного времени, заходить к Марку в кабинет и, если тот не был сильно занят, болтала с ним или помогала с документами по мере сил.

Там же сталкивалась с его учеником Филиппом, они сдружились, когда парень по поручению наставника приезжал проведывать Лину во время ее импровизированного больничного. Он был мил, добродушен и с отличным чувством юмора, что девушке импонировало. Зачастую они с Филом подтрунивали друг над другом и над Марком, на что тот отвечал остротами и шутками. Из кабинета второго понтифика все чаще стал доносится веселый смех троицы.

Впрочем, Эстебан ее тоже не забывал. Мужчина, видимо, пересмотрел свои интересы в отношении ткущей и снова решил возобновить свои ухаживания за ней. Он упорно дожидался девушку то у офиса, то у резиденции. Иной раз подвозил до дома, иной раз приглашал в ресторан, правда, больше ни разу открыто не заговаривал о своем предложении близких отношений. Девушка этому была рада. Эстебан ей нравился, но никаких отношений с мужчинами она заводить не собиралась. Никогда больше. И даже свои чувства к понтифику Лина старалась никак не показывать, держа их глубоко внутри.

Потому что больше никогда.

В общем, жизнь потихоньку наладилась.

…

Наступила третья неделя февраля.

Гюнтер должен был заехать за Алиной в семь, но девушка задержалась с документами и перезвонила другу, чтобы тот приехал на час позже. Категорическому запрету понтифика на общение с другом Лина подчиняться не хотела. Она не видела ничего нехорошего в их отношениях, да и сам Гюнтер не раз заявлял, что видит в ней лишь сестренку.