Глядя на едва занимающийся рассвет и редкий свет в окнах ближайших домов, я грела руки о бока чашки и дышала полной грудью, вдыхая морозный воздух. Мысли текли вяло, размеренно, где-то на задворках сознания, не докучая. Самой забавной мне показалась та, что я до двадцати двух лет не могла никого к себе близко подпустить. Потом, конечно, появился Макс… И с ним в этом пикантном плане все было не так просто. Но вот Сэм. Демон, которого я знаю всего ничего… В моей, блин, кровати. И пугает не это. Не мысли о моей распущенности, достоинстве. Пугает то, что мне не стыдно. Немножко неловко, немного волнительно и стеснительно, но не стыдно.

Повлияет ли произошедшее на наше общение и моё обучение? Я помню, что он обещал мне помочь. Помню все, что говорил до. Не все понимаю, но помню. Использовала магию, вернула магию… Огонь и огонь. Я даже сейчас его ощущаю внутри себя…

За последнюю мысль я ухватилась, как утопающий за соломинку, пытаясь её логически развить. Огонь. Магия. Бус горел, прежде чем стать тем, кем стал, подобием собаки. Значит ли это, что он часть моего огня?! Как там говорил Бьёрн, он видоизменился под воздействием моего огня, моей магии, когда мы еще полагали, что сможем извлечь её из бедного котика. А Сэм сказал, что я могу возвращать свою магию, свой огонь.

Логическая цепочка развивалась в моей голове слишком долго, слишком сумбурно. Но я решила попробовать. Пропустила огонь сквозь пальцы, любуясь языками пламени на ладони и попробовала вернуть его обратно. Так снова и снова, пока не почувствовала, что с каждым разом я словно забираю в себя больше, чем отдаю. Даже голова немного закружилась от переполняющей меня силы. Будучи уверенной, что уже точно запомнила ощущения при поглощении огня, я сосредоточилась и попыталась притянуть к себе огонь извне, не выпуская его из себя. Ощущения были схожими, но ничего не происходило. Казалось, что огонь стремится ко мне, наполняет меня, но его нигде не было, ни малейшего проявления, искорки.

Но тут раздался треск. Боковая стена балкона затрещала, подернулась рябью и начала обугливаться, как тлеющий пенопласт. Полыхнуло жаром. Огонь распространился огромным кругом поглощая уже и потолок, прежде чем послышался лязг металла, а за ним меня не сбило с ног огромное нечто.

Чашка с кофе, увы, из рук не выпала и, падая, я расплескала все себе на живот, еще и взвизгнув при этом. Пылающий пес, стоящий на мне двумя передними лапами, дружелюбно вильнул лысым хвостом и приблизил свою пасть к моему лицу, от чего вновь раздался скрежет металла. Обслюнявив моё лицо настоящими что ни на есть слюнями и горячим языком, Бус замер, подернув короткими ушами и к чему-то прислушался. А я, после подобной экзекуции, признаться, так и лежала, поглядывая на раскаленный до красна ошейник на его шее и оборванную цепь такого же цвета. Нахмурилась. Император, что, его на цепи держал? Хотя, глупый вопрос, не сам же Бус себя на цепь посадил и ошейник надел.