– Я всегда буду думать о тебе.

– А я о тебе. Всегда. – Он прижался к моим губам в последнем поцелуем и обхватил мою руку, в которую вложил теплый предмет.

Часы… Прекрасные золотые часы.

– Но…

Он улыбнулся.

– Признайся, ты танцевала со мной только потому, что хотела их.

– Правда, – сказала я, вцепившись в него. Я целовала его снова и снова, пока Элиа не оттащил меня. – Справедливая цена за мое сердце.

И тогда меня вырвали из его объятий. Долго я смотрела ему вслед, запоминая его черты. Его красивые губы, которые только лгали. С самого начала.

Меня зовут Этан.

Э, которая обожгла мою кожу и сердце.

Я не осмелилась произнести то, что чувствовала. Поэтому сжала слова в своем кулаке. Прижала их к сердцу и отправила в небо.

Оседланные лошади стояли в тени моста. Таранс сопровождал нас, пока мы не скрылись в тумане ночи. То, что оставалось, – луна, освещавшая Медный город, заставила меня всплакнуть. Я посмотрела на Таранса, потом снова на строения. На высокие башни и шестеренки, которые вращались, словно часовой механизм. Тиканье рыночных часов все еще наполняло меня. И причиняло боль, потому что Эрик был частью этого. Я никогда его больше не увижу. Никогда.

– Нам пора, – сказал Элиа. Туман клубился вокруг нас, и река тихим плеском прощалась с нами.

– Передай Айделине привет от меня, – сказала я и кивнула Тарансу. – Я всегда буду хранить ее в своем сердце. – Он ответил на этот жест робкой улыбкой, прежде чем обратился к Яне:

– Я буду скучать по тебе, стэндлерка. Будь осторожна, – робко признался Таранс. Она позволила ему помочь ей забраться на лошадь.

– Яна, – сказала она, и он прошептал ее имя, как тайну.

– Таранс. – Он исчез прежде, чем она успела что-либо ответить. Ее волосы развевались на ветру, когда она пришпорила свою лошадь.