Светлый фон

— И ты называешь это Хай-кик? — упрекнула она меня. — Да моя двоюродная бабка Франни и то лучше справится.

Я бросила на неё сердитый взгляд и возобновила атаку на грушу с новой силой, невзирая на тот факт, что уже почти час отрабатывала этот удар. Если я не выложусь на все сто десять процентов в каждом упражнении, она задаст что-нибудь ещё из рода пятьдесят отжиманий от пола или планка-челлендж. Вот такой милой она была.

Я закончила раунд с грушей серией толчков и затем упёрлась перевязанными руками в колени, пытаясь отдышаться. Марен подала мне бутылку воды, и я с жадностью попила.

— Готова ко второму раунду? — спросила она.

Я так свирепо глянула на неё, что она разразилась смехом. Её зубы были белоснежными на фоне тёмной кожи.

Он бросила мне полотенце.

— Хорошая работа, козявка.

— Спасибо.

Я вытерла потное лицо и шею, наблюдая за тем, как двое постоянных посетителей зала вели спарринг на ринге. Это напомнило мне о временах, когда я приходила сюда с папой и наблюдала за его тренировкой с Марен. Интересно, сколько ещё времени пройдёт, прежде чем он снова сможет ступить на этот ринг?

Марен развязала повязки на моих руках.

— Твои родители сильные, Джесси. Не успеешь оглянуться, как они уже встанут на ноги.

— Знаю.

Я встретилась с её понимающим взглядом, как вдруг зазвонил мой телефон. В эти дни я редко с ним расставалась, на случай если вдруг позвонят из больницы. Я схватила телефон. Моё сердце заколотилось в груди, стоило увидеть мне номер больницы.

— Алло?

— Джесси, это Патти, — произнёс женский голос. Ей уже не надо было представляться мне полным именем, потому что я говорила с медсестрой почти каждый день за последние две недели. — Доктор Редди попросил меня позвонить тебе и сообщить, что твой папа очнулся.

— Он очнулся? — закричала я.

Доктор Редди говорил мне, что они начнут уменьшать дозу седатива родителям в течение этой недели, но я не ожидала, что кто-то из них придёт в себя так быстро.

— Спасибо! Я приеду, как только смогу.

Я так широко улыбнулась Марен, что заболело лицо.

— Папа проснулся! Мне надо бежать.