В полуразрушенном Храме Банкора, вода по этим каналам не текла, так как землетрясение нарушило циркуляцию подземных источников. Макс знал, что в каждой каменной клетке в этом канале есть участок, который отодвигается, зачем, неизвестно. Но известно как! Чтобы сдвинуть этот камень, нужно было попасть в узкий коридор за задними стенами череды камер. Люди понятия не имели об этом проходе, так как найти его можно было, только если знать, что он там есть. Зачем и для чего анги строили такие странные сооружения, ангалины не знали, а люди тем более. С глубокой древности у ящеров сохранился документ из какого-то неизвестного и стойкого ко всяким повреждениям материала с подробным планом одного из Храмов. И как они выяснили со временем, все уцелевшие Храмы ему соответствовали.

― А Храмы ли это?― задала я крутившийся в голове вопрос.

Ящер пожал плечами:

― Мы никогда не думали об этом, но теперь…― он задумался,― надо будет отца расспрос-с-сить. Он много чего з-з-знает, мож-ж-жет что-нибудь и расскаж-ж-жет, хотя делитьс-ся самыми важ-ж-жными тайнами будет только с нас-с-следником. Я кое-что з-з-знаю лишь потому, что чрез-з-змерно любопытен, ос-с-собенно это проявлялос-сь в детс-стве, и пос-с-стоянно с-с-сую с-с-свой длинный хвост, куда не с-с-следует и ищ-щ-щу на него приключения. Так отец говорит… Вот и тебя так наш-ш-шёл…

― Значит, всё может получиться?

― Вполне. И притом так, что никто не поймёт, как он исчез-з-з из з-з-запертой камеры! Но одному мне не с-с-справиться. Тебе обяз-з-зательно нуж-ж-жно с ним встретитьс-с-ся, как ты и хотела. Заодно и рассмотреть вс-с-сё вокруг, пос-с-считать в какой камере его держ-ж-жат и на каком уровне. Чем больш-ш-ше увидиш-ш-шь и запомниш-ш-шь, тем лучш-ш-ше.

― Само собой… Вот только узнает ли он меня? А вдруг разговаривать не захочет?

― Ты так с-с-сильно из-з-зменилас-с-сь?

Я улеглась на спину: головой на Макса, как на подушку, а ноги закинула на сиденье кресла.

― Мне сложно об этом судить… Я же себя со стороны не вижу. Когда в лесу жила, то себя совсем не видела, кроме как в отражении воды. А про глаза и волосы так и говорить нечего… «райское поле» оставило яркие отметины.

Гибкая шея изогнулась, и голова Макса легла мне на живот. Он молча рассматривал меня, и я почувствовала, что краснею.

― Что ты делаешь?

― Любуюс-с-сь…

― Вот дурак…― и щёлкнула его по лбу. Звук щелбана о крепкую, крупную чешуйку получился звонким.

― Он тебя уз-з-знает, ты ж-ж-же не один день ж-ж-жила с ними, да и говорить з-з-захочет… Он же там с-с-смерти ж-ж-ждёт… Я тоже ж-ж-дал… Ложис-сь с-с-спать, а я на раз-з-зведку с-с-сплаваю. Ес-сть нес-с-сколько воз-з-мож-жностей попас-сть в тюрьму, по каналу и по подз-з-земной реке.