― Хотелось бы о многом расспросить приговорённого, так как мы давно его потеряли и, желательно, наедине.

― Не более часа… Вас устроит?

― Вполне.

― Тогда…

На стол я положила две монеты:

― Половину сейчас, половину на выходе.

Сидящий напротив охранник улыбнулся:

― Хорошо, пойдёмте…

Он прихватил факел и повёл меня вниз по узкой тёмной лестнице, которая находилась в другом конце этой комнаты. Мы спустились на один этаж вниз, получается, что это второй нижний уровень, если помещение охраны посчитать за первый. Мрачный коридор, уходящий в темноту, пара факелов на стенах и решётки с двух сторон. Если лестница была очень узкой, то коридор с камерами, наоборот, очень широк. Вонища стояла, как в хлеву, когда за скотиной толком не убирают, аж глаза заслезились. Я зажала нос платком. Вдруг слева изнутри на решётку бросился человек. Я отшатнулась в сторону.

― Га-а-аби! Это ты?! У нас гости?!

Страшная, грязная рожа, пыталась просунуться сквозь толстые прутья. Ударило таким смрадом, что меня чуть не вырвало.

― Заткнись! ― охранник ткнул факелом в лицо заключённому. Тот завопил и упал.

― Не бойтесь, эрдана. Из камеры нельзя выбраться…

Мы подошли к проёму в стене и опять стали спускаться. Третий уровень… Опять такой же широкий коридор и камеры с двух сторон. Насколько тянется в длину это пространство, определить было невозможно, впереди сплошной мрак. Охранник подвёл меня к третьей камере по правой стороне от лестницы.

― Вот ваш смертник. Я зажгу факелы, чтобы вам было не так страшно.

Я подошла к решётке. Сначала ничего не могла рассмотреть, но когда в коридоре посветлело, и один из факелов заполыхал напротив, я разглядела внутри грубые нары и лежащую на них бесформенную кучу. Было очень холодно и сыро в этих мрачных, страшных катакомбах. Охранник ударил по решётке, окованной железом дубинкой:

― Эй! Смертник! К тебе пришли! Не каждому так везёт, повидать перед смертью такую красоту.

Куча шевельнулась.

― Я вернусь через час.

Я кивнула и он ушёл.