Дайк напряжённо-вопросительно уставился на него:

― Почему? Я перестал быть твоим другом?!

Повисла долгая пауза, и я заметила, как очень синхронно мрачнеют мои мальчики.

― Дайк… Мы попали в тупиковую ситуацию. Если мы прямо поедем к жиле, то выследить нас очень легко. Я уверена, что так просто от Карелла мы не избавимся, а я не хочу больше трупов…

Нянь отставил полупустую миску и, вытирая руки влажной тряпкой, скрипнул зубами:

― Значит, и нужно поговорить с ним, чтобы всё выяснить… Чего он хочет и какие имеет планы…

― Я не хочу с ним разговаривать…

― Но почему?!

Теперь сводить челюсть от подступающей злости начало уже мне:

― Да потому, что он угроза нашим планам! У него свои цели, а у нас свои! И кстати, он не сказал тебе, как так вовремя тут оказался?!

― Не сказал!― Дайк вскочил и резко одёрнул короткий кожаный жилет, который мы носили по очереди, так как мне он тоже нравился.― Вот сама бы и спросила!

Когда за парнем с жутким скрипом закрылась дверь, мы с Максом уставились друг на друга.

― И вот что теперь дела-а-ать?― протянул мой чешуйчатый.

― Не знаю…― я погладила Бу, который всё это время сидел возле каменного очага и не сводил с нас глаз.― Вот только между собой ругаться не хватало…

Я проснулась среди ночи от шорохов и движения. И хоть в хижине было темно, но две тени, сидящие у двери, я разглядела сразу. Бу принюхивался и шевелил большими круглыми ушами, а Макс, прижав голову к стене, что-то высматривал сквозь щели. Я присела рядом.

― Дайк… с этим ваш-ш-шим, со шрамом, уш-ш-шли…― тихо прошипел Макс,― остальные вроде с-с-спят…

― И куда они, интересно, среди ночи?

Макс пристально глянул и его глаза из ярко-зелёных стали изумрудными:

― Мне каж-ж-жется, они потопали к месту наш-ш-шей прош-ш-шлой ночёвки, на переход в твой мир поглядеть. Его ведь только ночью мож-ж-жно заметить, и то если з-з-знать куда с-с-смотреть.

― Докладывает уже… ―процедила я.― Ну я так и знала…