– А… Сколько времени?

– Шесть утра.

Егор случайно бросил взгляд на свои руки, и на миг ему показалось, что они все – в синяках и царапинах.

– Фигасе ты встаёшь.

Егор надел очки и снова посмотрел на свои руки. Кожа на них была чистой, без царапин, но короткое видение напомнило приснившийся кошмар. Он оперся о тумбочку.

– Егор, ты разбудил меня, чтобы заснуть? – спросил на том конце Ян.

– Нет… Я хотел спросить… новостей об Ире не было? Звонки, может, молчание в трубке? Письма в спаме… что угодно.

– Нет, ничего такого. Только то, что я тебе говорил от Алекс. То есть инфа от Маркуса. Кстати, выяснили что-то?

– Ищем, – сухо сказал Егор. – Где сама она? Почему до сих пор не дома?

– Она уже в Европе, сегодня должна приехать. Отписалась мне из Германии.

– Звони мне, если будет что-то нужно.

– Ага.

Егор выключил громкую связь и походил по квартире. Ему вдруг очень захотелось пить. Он остановился возле раковины, взял чистый стакан, налил воды, но до рта не донёс. Рука дрогнула, и стакан упал в раковину.

Ему отчётливо показалось, что рядом стояла Ира. Егор не обладал способностями медиума, чтобы разобраться, что именно говорит ему подсознание. Схватив чудом уцелевший стакан, он швырнул его в стену, отчего тот разбился на мелкие осколки.

***

– Повторяю ещё раз. Панические атаки, кошмары, видения – это следствие пережитого насилия над собой.

– По-твоему, я подвергаюсь насилию и не замечаю этого?

– Ты работаешь много, вот тебе и насилие, – сказала врач, накачивая манжету тонометра, чтобы измерить давление.

– А если я во сне людей убиваю? – устало спросил Егор.

– Значит, ты разбираешь материалы убийств, в которых разбираться не хочешь. Всё просто. Все хорошие следователи – эмпаты, которые умеют ставить себя на место преступника.