Его могильная плита молочно-белая, с закругленными краями. На ней высечены буквы, некоторые из которых уже заполнены грязью или мертвой травой. Я очищаю их несколькими взмахами пальцев и, прикасаясь к холодному, влажному камню, чувствую, как меня пробирает дрожь.
МЭЙВЕН КАЛОР
На плите не указан его титул, на ней, кроме его имени, высечена всего пара слов. Но каждое слово на камне – правда. Мы любили его, он сбился с пути, и никто не должен повторить его судьбу.
Несмотря на то, что я единственный человек на острове, единственный на многие мили вокруг, я не могу найти в себе силы заговорить. Не могу заставить себя произнести ни звука, горло сжимается.
Я не смогу с ним попрощаться – даже если от этого будет зависеть моя жизнь. Не смогу заставить себя произнести эти слова.
Когда я встаю на колено, склоняясь над его могилой, моя грудь сжимается. Одной рукой я опираюсь о камень, позволяя ему наполнить меня болезненным холодом. Я думал, мне будет страшно: в конце концов, я стою над двумя трупами. Но вместо страха я чувствую только горе.
У меня в голове крутится только бесконечное «Прости». Воспоминания о нем мелькают так же быстро: начиная с того времени, когда он был маленьким мальчиком, и заканчивая нашей последней встречей, когда приговорил его к смерти.
«Я должен был найти другой способ, – ругаюсь я на себя – и не впервые за это утро. – Я мог сохранить ему жизнь».
У меня был шанс. Даже в Архоне, во время осады. Что-то можно было сделать. Должен был быть какой-то способ – я просто не смог его найти.
Иногда Мэра говорит мне, что это нужно оставить позади. Не забыть, а принять то, что было сделано. Иногда она истекает кровью вместе со мной, обвиняя себя в том, что страдаю я. А иногда я могу винить только его, винить Элару, винить своего отца. Я тоже был всего лишь мальчиком.
«Что же мне оставалось делать?»
Ветер становится ледяным, внезапным порывом продувая мою куртку насквозь. Я ежусь от холода и позволяю теплу наполнить мою грудь.
Может быть, мне следовало его сжечь. Предать его тело пламени и рассеять его прах, чтобы он улетел, куда пожелает, уносимый ветром.
Но я, как всегда, не могу его отпустить. Даже сейчас я не могу отпустить Мэйвена.