— И как же мне уйти, если ты держишь? — спросила, горечи не скрывая.

Замер он. А затем развернул резко к себе, в глаза мои заглянул и пропали мы. Оба пропали. Вот только что были, существовали как-то по отдельности, а теперь я в его глаза гляжу и тону в них, как в синем омуте, а он в мои, и тоже… тонет.

Я ведьма, он маг — не по пути нам.

Я ведунья, он аспид — совсем не по пути.

Но я в него как в человека, как в мужчину влюбилась, а он меня как девушку полюбил. И тянет нас друг к другу, разрушая все преграды и запреты, уничтожая опасения и сомнения, разрывая убеждения и правила. За мной Магический волшебный лес и Заповедный яр. За ним – мощь и сила магов империи и пламя всех аспидов мира. А между нами ничего, кроме желания быть вместе… быть рядом…просто быть.

— Веся, — едва слышно выдохнул Агнехран, — я не знаю, что будет завтра. Я не знаю, сколько еще осталось врагов. Мне не известно, открою ли я глаза на рассвете, и удастся ли пережить ночь. Я не могу предложить тебе будущее, а в настоящем все слишком опасно. И для меня каждый вдох без тебя обжигает легкие огнем, словно стою я в Черной пустоши в самый разгар летнего зноя, но мне плевать на это, я на любые пытки согласен, только бы ты оставалась в безопасности.

Смотрю в глаза его, по щекам слезы катятся, ниспадают каплями с ресниц, и к земле устремляются, как дождь, самый грустный из дождей.

— Не плачь, — тихий стон, да боль в нем такая прозвучала, что у самой сердце сжалось.- Только не плачь.

Ну я слезы и вытерла. Утерла рукавом, как девка деревенская. А затем вновь голову запрокинула, в глаза архимагу любимому взглянула, да и сказала как есть:

— Мне не важно, что там будет в будущем, и не имеет значения насколько опасно настоящее. Я не хочу об этом думать, Агнехран. Я ни о чем не хочу думать. Жизнь слишком стремительна, все меняется на лету, все изменчиво, зыбко, неясно. Я, как и ты, не знаю, что будет завтра. Я не знаю, останешься ли ты другом или станешь врагом. Но я точно знаю, чего хочу сейчас.

И не говоря больше ни слова, прогнав прочь все мысли, я приподнялась на носочках, обхватила мага за шею, и прижалась губами к его суровым твердым губам.

Хрипло простонал Агнехран, звоном разбитого стекла отозвалась оброненная мною корзинка, все вокруг было странно, зыбко, изменчиво, а все что было здесь, в его объятиях, в его поцелуе, стало жизненно важно, важнее всего на свете. И когда его поцелуй усиливается, вокруг все затихает, словно перед грозой, за секунду до того, как ударит молния и все содрогнется от раската грома.