Но нет же!..

Главное, все случилось настолько внезапно… Портал, потеряв хранителя-женщину с одной стороны, попытался затянуться. Мы все ахнули, охнули, уставились на темнеющую дымку, словно надеялись прожечь ее взглядами. И тут психованный Аировэль ринулся в наш мир следом за стервой! Отметил, что та отбежала на пару метров, увидел стоящую у портала Хелену, быстро уменьшил и ее, и мгновенно сориентировавшегося подбежавшего Эрика…

Происходящее заняло пару секунд, но все это время никто на нашей… то есть на фейской стороне не дышал. Не шевелился. Не шелохнулся! Казалось, все звуки пропали, или это я оглохла. Тишина стояла густая, тягучая, как магия. И лишь когда Хелена с Эриком оказались у нас, звуки вернулись, причем теперь, наоборот, слух обострился. Я слышала глубокие вдохи, выдохи, не очень цензурно встречающего друга Иниэля, не очень вежливое оценочное суждение поступка Аировэля от королевы фей.

Сам виновник порхал с довольным видом рядом с вроде бы вновь светлеющим порталом.

Люсьена не стала далеко убегать, а лишь улевитировала до ближайшей засады, предусмотрительно оставленной моим дядей. Но едва из-за холма выскочили вооруженные огнестрелами гвардейцы, магичка резко развернулась прямо в воздухе и помчалась обратно, прямо на нас.

Секунды, растянувшиеся на вечность! Мы еще не полностью оправились от выходки Аировэля, и тут прямо на нас летела женщина. Стремительно, наверное, на всем своем магическом запасе.

Первой, чего она добивается, поняла королева фей. Магически усиленный выкрик: «Не подпускайте ее к артефакту!» — еще эхом звенел в наших ушах, а гвардейцы уже кинулись наперерез Люсьене.

Джордж в два прыжка оказался рядом с дядей Фредериком, не дав ему броситься к своей магичке. Хорошо, что несколько гвардейцев тут же пришли на помощь брату, иначе мы бы опять потеряли дядю, возможно в этот раз навсегда.

Мир снова замер, но в этот раз я крепко сжимала Рауля за руку. Знала, что он рядом, что бы сейчас ни случилось. Но когда я увидела сквозь серую дымку глаза Люсьены, мне все равно стало страшно. Когда на тебя, безумно смеясь, летит женщина и ты видишь, как развеваются от ветра ее волосы, а платье плотно облегает стройные ноги, стоять и размышлять, врежется она в тебя или нет, уже поздно. Я инстинктивно отшатнулась, тут же оказавшись в объятиях графа, уткнулась щекой ему в грудь и с ужасом наблюдала, как Люсьена, столкнувшись с плотным прозрачным туманом, закрывающим проход между мирами надежнее любой железной двери, плавно исчезает, растворяется… Уходит в межвременье.