И стоило ему заговорить, как пламя это вспыхнуло еще ярче.

– Итак, тесса Антия, – низкая вибрация голоса прошила девушку до самых костей. – На что вы готовы, чтобы получить эту работу?

***

Из поместья Антия вышла оглушенной и разбитой. И одновременно – как никогда решительной. Она потерла предплечье, скрытое рукавом платья, и поблагодарила Ивару-хранительницу, что помогла сбежать из родного дома. Даже вспоминать не хотелось, какой грязью обернулся ее последний разговор с тетей.

И какое облегчение разливалось в груди, когда пришло осознание: ей не обязательно туда возвращаться. У нее есть убежище. Временное, совсем крохотное, но ее личное.

Перед глазами всплыло лицо тетки, искаженное такой лютой яростью, что Антии стало дурно.

Она позвала ее в свой кабинет.

Когда-то это был кабинет ее мужа, но теперь, когда дядя Гектор отправился в последний путь на Огненный Холм, тетка все прибрала к рукам.

Антия же потеряла последнего защитника, способного заслонить ее от ненависти этой прогнившей насквозь женщины.

–Почему так долго?–ее голос звучал как змеиное шипение, заползал в уши холодной водой, и сердце пропускало удары, стоило только Антии переступить порог.–Я же предупреждала, что господин Вальдер сегодня ужинает у нас! Тебе стоило бы проявить больше уважения.

Гемма де Вилар была высокой женщиной. Строгое серое платье обтягивало худощавую фигуру, длинные рукава прятали руки, а высокий простой воротник–горло.

Темные блестящие волосы, уложенные в высокую прическу, по мнению Антии были единственным украшением Геммы. Прямой нос выглядел слишком крупным для сухого угловатого лица, глаза напоминали выцветшие на жаре фиалки, а тонкие губы не умели улыбаться.