Ревнивой Кали,  где курится прана,

То лотоса фарфор и фимиам,

То  кровь Луны, принцессы Хиндостана...

Мерцает золотистая пыльца

На коже баядеры, словно влага.

Танцует для Великого Жреца

Его судьбу таинственная Нага

На несколько минут закрыла глаза, представляя удивительную картину танца, извивы женского тела, переходящие в мерцающую чешую, магию древнего места...

В комнату постучали и дивный сон наяву оборвался. Я испытала досаду и раздражение.

– Кир Стефания – в комнату вошла Сета – там кирус Март спрашивает, вы можете его принять?

– Кирус Март?! Ты ничего не путаешь, Сета?

Сета совершенно непочтительно фыркнула и спросила:

– Так что, сказать, что вы заняты?

Я вскочила с кресла, откинув одну из подушек и велела:

– Попроси ман Сону приготовить нам чай и накрой в зале. И пригласи кир Гинзу посидеть с нами. А будешь ехидничать, я новую ткань, что вчера прислали, не тебе отдам, а горничной кир Гинзы.

Охнув, Сета вскинула свои белобрысые брови трогательным домиком и спросила:

– Это вот ту, что в розовый цветочек?!

– Да, вот ту самую!

– Да и не ехидничала я нисколь, кир Стефания! Наоборот, я к вам завсегда сердечные чувства питаю!

Я легко и весело рассмеялась – настроение поднялось мгновенно. Можно будет сегодня посетить ту лавочку с диковинками и показать кирусу Марту раковины, которые там продавали. Возможно, кирус знает, в каких морях водятся такие...