Барышня задумчиво кивнула, разглядывая струящийся подол со сложными драпировками и разрезами, в которых виднелись слои других тканей. Сзади небольшой узорчатый шлейф, сверху — расшитая золотом туника до колен, прихваченная в талии. Декольте отделано воздушным кружевом, под грудью бархатный бант.

Господин хлопнул тростью по ладони:

— Платье для моей дочери должно быть единственным в своем роде!

С черненого набалдашника скалилась звериная морда, не то волчья, не то собачья.

— Вы правы, батюшка, — барышня сморщила носик. — Будет глупо, если у кого-то окажется такое же.

Я кожей ощутила, как она теряет интерес…

— Это новинка! Мы выставили его три дня назад. Если вы решите сделать заказ, сегодня же уберем. Заверяю, второго такого нет и не будет!

На самом деле платье стояло уже полгода. Все изумлялись, восхищались, но покупать не спешили. Слишком необычно, и фигура нужна идеальная, иначе будешь посмешищем.

Эта красавица не будет. Надо только ее удержать.

— А если заменить атлас на шармез, — я метнулась к прилавку, — получится еще лучше… Нам завезли изумительный шармез, позвольте я покажу!

Только не умолкать. Говорить, говорить, что в голову взбредет… Нам нужен этот заказ!

Позади прилавка был стеллаж с тканями, на его боковой стенке — витой шнур, на шнуре — деревянная подвеска с фигурками Свена и Свяны.

Выручайте, родимые!

Будто невзначай, я зацепила подвеску локтем — динь-динь, важные клиенты! Сдернула с полки штуку ткани и кинулась обратно к барышне.

Барышня поглядывала на дверь. Но ее родитель не спешил. Любовался, подлец, как от порывистых движений у меня грудь подпрыгивает и юбки полощутся вокруг бедер.

Вот и долюбовался.

Из мастерской показалась мама, а следом — Майра. Хвала Свяне!

Не то чтобы я совсем не умела не морочить головы заказчикам, но у сестры к этому талант. Она белому медведю зимой снег продаст.

— Благородную госпожу заинтересовало платье, которое мы закончили три дня назад, — отчиталась я.

Ни мама, ни Майра бровью не повели.