— Значит, можно подумать и о разном другом тоже, — подмигнул он.

Она смотрела на него и молчала.

— Да, я думаю, что люблю мороженое, — сказала она потом. — И… пожалуй, я хочу после праздника пойти к тебе в гости. Наверное, я готова попробовать. Но не могу обещать, что всё получится сразу, и как ты хочешь.

— Я не тороплюсь, — улыбнулся он радостно. — Я понимаю, что счастье бывает всякое, и оно не хуже от того, что иногда приходится подождать.

28. Финальный танец

28. Финальный танец

Когда вся официальная программа была успешно преодолена, ещё некоторое время танцевали просто вальсы и польки. Вальсы были то стремительными, то нежными и медленными, а польки — уже совсем сумасшедшими. Уже, наверное, перетанцевали все со всеми, а некоторые — и не по разу.

А потом Шарль собрался отбывать к себе и попросил микрофон и тишины.

Тишина сразу же установилась такая, что микрофон тут же был отложен за ненадобностью.

Шарль поблагодарил всех за праздник — за то, что придумали, сделали, подготовили и подготовились. И за то, что дождались, пока он сможет присоединиться.

— И мне хочется поблагодарить господина Манфреди, автора этой блистательной идеи, маэстро Фаустино, который помог её реализовать, и госпожу де Шатийон — её опыт и знания оказались бесценными. А также её терпение! Я прошу их выйти сюда, посмотрите на этих людей, и если вы сегодня не сказали им ещё, как хорошо у них получилось, то это следует сделать.

— Ступайте, сердце моё, я очень рад за вас, — Себастьен подал ей руку и поднял со стула.

Элоиза вышла, сощурилась, увидела также неловко выходящего Гаэтано и сияющего маэстро Фаустино. Им хлопали, свистели и орали.

А потом распорядитель громко сказал:

— Сейчас я объявляю вальс, и пусть его начнут те, кто стоит в кругу. Но нам нужна ещё одна дама. Я полагаю, маэстро пригласит госпожу де Шатийон, а Гаэтано волен пригласить любую даму в зале!

Гаэтано сумрачно огляделся, выбирая ту самую любую даму. А потом придумал — пошёл к музыкантам, поднял Аннели и сказал:

— Я думаю, вы как-нибудь справитесь без неё с этим вальсом. Ей тоже нужно потанцевать.

Аннели что-то говорила ему и улыбалась.

Вальс начался медленно — и это было очень хорошо для уставших ног. Маэстро Фаустино вел точно и надёжно, и ещё по ходу выдумывал финты и провороты — как же, ведь на них есть место и время! Гаэтано и Аннели легко кружились в центре, а они прошли целый круг почёта по залу, а потом музыка начала ускоряться, и маэстро привёл её к Себастьену.

— Монсеньор, я привёл вам даму. Элоиза, огромное спасибо, с вами было очень приятно и комфортно работать. Если бы не вы и ваше знание этих людей и этих танцев — задача могла бы оказаться непосильной.