Я сбросила туфли, стянула брюки, длинный пиджак полетел куда-то в сторону гостиной, рядом с ним упала рубашка, и я наконец-то встала под душ. Невозможно хотелось смыть с себя это день, он остался на коже, под ногтями, им пропитались волосы и одежда.

Устала, я чертовски устала за этот месяц и совершенно ничего не успевала.

Зато презентация прошла хорошо. Затянулась, правда, но результатом я осталась довольна: никто никого не убил, даже бутылкой воды не швырнул.

Три часа ночи… Господи, когда мы уже сдадим этот чертов проект?

А еще неплохо бы что-нибудь закинуть в себя и… Игнат… Надо не забыть про Игната. Завтра суббота… Суббота…

Что-то было связано с завтрашним днем, что-то…

О чем никак не удавалось вспомнить, но вспомнить было надо.

Я вылезла из душа, накинула халат и вернулась в коридор, достала из сумки для ноутбука телефон, подключая к домашней сети, прошлепала на кухню.

— Энджи, что у меня на завтра?

— Доброй ночи, княгиня Станислава, — откликнулся искусственный, чтоб его, интеллект, вырвав из груди тяжелый вздох. Влад опять копался в настройках. Влад — один из разрабов, явивший миру Энджи, моя сеть — тестовый образец, сбоит, тормозит и глючит часто, вот Влад и настраивает… Как ему больше нравится. А нравятся ему вылазки с реконструкторами и ролевиками и бесить меня.

— На завтра, двадцать пятое октября…

Черт!

— Энджи, — перебила я доморощенную машину, — что у меня на сегодня.

— На сегодня, двадцать четвертое октября…

Энджи перечисляла список дел, а я снова вспомнила об Игнате, краем уха слушая про химчистку, ателье, тренировку и что-то еще, что было запланировано, но на что никогда не хватало времени, и завтра тоже не хватит.

Я нагнулась к раковине, достала бутылку с отстоянной водой, прошла к подоконнику. Домашних животных у меня нет, что понятно при моем графике, даже тараканы и те передохли от тоски за неделю, стоило им сбежать от соседей, делающих ремонт. Зато был Игнат. Алое. Непонятно как выживающий. Я могла не вспоминать про него месяцами, несколько раз перебарщивала с поливом и прикормом, забывала оставлять на окне свет. Но алое стойко держалось. Настоящий мужик. Единственный настоящий мужик в моей жизни.

Энджи продолжала перечислять дела на сегодня, а я с тоской оглядывала полки холодильника. Есть не очень хотелось, но что-то закинуть надо. Во мне с самого утра только две чашки кофе, а так и до язвы недалеко. Болеть я себе позволить не могу. Проекты ждать не будут, Энджи тоже.

Я отдавала себе отчет в том, что такая постановка вопроса пахнет нездоровым трудоголизмом и гиперответсвенностью, но поделать с этим ничего не могла. В двадцать восемь менять себя уже поздновато.