Решила уточнить, не требуется ли сделать в новой квартире ремонт, а то беременным дышать строительной пылью и красками вредно. Его ответ чуть не сбил меня с ног:

— А моя новая квартира тебя не касается, ты там точно ничем дышать не будешь. Так что собирайся потихоньку, и чтобы к концу октября тебя здесь уже не было. Мне на зиму дом закрыть нужно. Кольцо своё я забираю, оно моей будущей жене должно перейти.

И всё это ровным, спокойным тоном. Как будто я посторонний человек, которого из жалости приютили, а он теперь проблемы создаёт. И слезами ещё пытается нервы мотать, зараза такая! Именно эти чувства можно было прочесть на таком знакомом… и абсолютно незнакомом теперь лице Макса.

Попытки воззвать к совести успеха не имели, совести не нашлось. Я ещё попыталась пригрозить судом, на что этот бессовестный популярно объяснил мне ситуацию:

— Тебя никто не заставлял продавать квартиру и отдавать деньги мне. Сама, всё сама. Так что в суде предъявить нечего. А насчет алиментов — подавай! — с широкой улыбкой, так нравившейся мне когда-то, завершил разговор Макс и не оборачиваясь пошёл к калитке, пряча старинное колечко в карман куртки.

Я ещё в каком-то ступоре посидела на крылечке, глядя сперва ему вслед, а потом просто тупо пялясь в пустоту. Эта пустота потихоньку заползала ко мне в голову, в сердце, вытесняя новый поток слёз… А потом рука легла не небольшой ещё животик и я разом очнулась.

Алименты! Точно! Но… Только тут я поняла, какой дурой была. Я даже фамилии Макса не знаю. Так быстро у нас всё завертелось, такой счастливой я себя чувствовала тогда, мечтая о семье, о ребенке, о том, чего не было раньше в моей жизни. Извилины в мозгах жалобно скрипнули и выдали дельную мысль — дачный домик! Конечно, он же принадлежал бабушке и дедушке Макса, так что будет просто найти их внука. С дачниками я не общалась, не было опыта в заведении знакомств. Не считая Макса, который сам на меня налетел тогда. Поэтому даже несложная задача по выяснению подробностей о прежних хозяевах дачи превратилась для меня в целый квест. Но я справилась, заставила себя пойти к соседям, пожилой паре, уж они-то точно старожилы, должны быть в курсе. Но результаты нашего чаепития, а просто так разговаривать старички не захотели, заставили сесть с ними за стол, ничего утешительного не обещали. Уже лет пятнадцать как этой дачей владеет женщина из соседней деревни. А до неё дачу пару раз продавали, но все прежние хозяева были нестарыми людьми. И никаких бабушек с дедушками, у которых гостит внук, никто не припомнит.