Город без надежды Марина Дементьева

Город без надежды

Марина Дементьева

INFERNUM Ненависть

INFERNUM Ненависть

В тот день было на редкость красивое небо. Почти не затянутое вечной завесой, сквозь которую отдалённые предметы видятся расплывчато, словно через пыльное стекло. Ярко-зелёного цвета. Ярче, чем платье младшей жены Водяного. Я представляла, что такого цвета были яблоки, о которых мне рассказывал дядя Адам. Он говорил, что до сих пор помнит их вкус. Я почти завидовала доброму старику в такие моменты...

Я видела небо, когда поднялась из Ада в Чистилище, чтобы купить себе в подарок от Верити галлон* воды третьей степени фильтрации. В тот день мне исполнилось семнадцать лет.

Я совсем не знала наших родителей, но знала, что мы с Верити - сёстры. Когда я была совсем маленькой, называла её мамой. В те годы она была младше, чем я сейчас. И уже тогда торговала собой.

Проституция и воровство - вот два пути, по которым могла пойти живущая в Аду девушка-подросток, да ещё и с ребёнком на руках. Впоследствии Верити призналась мне, что предпочла бы второй выход, но ремесло воровки было ещё опаснее. Если продажная женщина из Ада ещё имела какую-то уверенность в завтрашнем дне, то в жизни воровки не могло быть ничего стабильного, да и сама эта жизнь грозила оборваться в любой момент. Пример печальной участи каждый день мелькал перед моими глазами... Верити не могла рисковать, я пропала бы без неё.

Знаю, сестра пыталась оправдаться передо мной. Она думала, что я презираю её. Неправда, я обожала её с той самой минуты, когда осознала себя в этом мире. Я восхищалась ею: её силой и самоотверженностью.

Ад, Чистилище и недостижимый Рай - всё это вместе носило название 'Убежище номер 7' или Эсперанса. Не знаю, быть может, помимо нас на Земле существуют ещё десятки и сотни подобных убежищ или же Седьмое Убежище осталось единственным, и вокруг - лишь долгие мили выжженных пустынь, населённых племенами мутантов-каннибалов, от которых нас защищают прочные металлические стены. Пожалуй, оба эти варианта имеют равную степень вероятности.

Что же до Эсперансы*... Дядя Адам не раз говорил, что надежда навсегда покинула этот город. Порой мне хотелось вырвать из памяти его рассказы о временах, когда то, от чего остались лишь пустые бетонные панцири, было фантастически огромными городами, вмещавшими столько людей, сколько я не в силах себе представить. А главное, даже самый жалкий из них имел вдоволь воды, в то время как в Эсперансе таких счастливчиков можно назвать по именам. Водяной, контролирующий все запасы воды Убежища, члены его семьи и приближённые - основа его власти.