Рафаэль запутался на миг. А потом понял, что брат просил уточнить, просто не мог говорить с ним прямо.

— Я убил одного из них, — признался он. — Он напал на Даниэллу, пока она спала. Повезло, что я оказался там, но когда я увидел его… — он замолчал.

Им не нужны были подробности. Амичия уже видела смерть одного из них, и ее история отвлекала ее от нынешней ситуации.

— Хорошо, — ответил Александр. — Амичия, я бы убил их всех, если бы мог.

— Прошу, не говори так, — прошептала она. — Мы не знаем их истории.

— Мы знаем, что они — зло, — на лице Александра проступил мрачный оскал, как у Жути.

Рафаэль хотел спорить, как Амичия. Все заслуживали второй шанс, но он не знал, дал бы его алхимикам, даже если бы они просили на коленях.

— Они сейчас опасны и продолжат быть опасными. Мы не должны недооценивать их.

— Точно, — ответил Александр. — Амичия, что тебя тревожит? Я знаю этот взгляд.

Она заламывала руки, глядя на пчел и стрекоз, летающих вокруг них. Она была похожа в этот миг на сказочную принцессу, переживающую за свой народ.

Кем она была? Он был тут несколько дней, но уже хотел ее защитить. Конечно, Александр влюбился.

Теперь он понимал, почему алхимики назвали ее ведьмой. Она очаровывала всех Жутей. Даже не понимая этого.

Она облизнула губы и сказала:

— Я не пойму, почему алхимики хотели убить Даниэллу. Это меня тревожит больше всего. Они не пытались убить меня. Они пытались отослать меня и думали, что победили. Зачем убивать ее?

Рафаэль пожал плечами.

— Может, они сделали выводы. Если не убить того, кто может снять проклятие, они ведь потеряют контроль.

— Возможно, — она вздохнула. — Но это неправильно.

Александр отпустил ее и встал. Он стал расхаживать за ними, хрустя камешками из океана.

— Говори, жена.

— Они не знали, что она была в пещере с Рафаэлем. Он упоминал лишь раз, что забрал принцессу, чтобы навредить королю. Его ложь должна была убедить их не трогать ее.