– Нет, почему? Он бы не ответил, если бы ты спросила что-то не то. И как? – Кондор поднял взгляд на меня. – Узнала что-то новое?

– Да, – растерянно ответила я. – И все-таки.

– Если тебе интересно, почему я скучал по Шамасу, – Кондор снова уткнулся взглядом в тарелку, словно сосредоточенно пытался выбрать кусок повкуснее, – то, скажем, он был одним из тех, кто занимался моим воспитанием в сложные времена. Но он не сильно привязан к человеческому жилью и прочим обыденным вещам. Его жизнь похожа на приключение из какой-нибудь книги о волшебниках прошлого. – Кусок, наконец, был выбран. Зубцы вилки клацнули о дно тарелки. – В этом почти половина того очарования, которое привлекало нас с Гейл. Когда-то. Но если речь о сиде-полукровке, то, увы, здесь я тебе ничего сказать не могу.

Уклончиво.

– Их королеве правда больше трех веков?

Он только кивнул в ответ, словно этот факт, невероятный для меня, был для него чем-то простым.

– Ты ее видел?

Кондор рассмеялся и положил вилку зубцами на край опустевшей тарелки.

– Нет, милая. Такой чести, увы, я не удостоился, хотя, может быть… – Он улыбнулся с наигранной мечтательностью. – Не уверен, что хочу.

– Почему?

Он задумчиво посмотрел на меня, потом завел руки за голову, откинулся на спинку стула и прямо спросил:

– Что ты чувствовала, гуляя с Хозяином Зимы по Изнанке?

Я моргнула, не сразу найдя ответ.

– Ну, было холодно и… почему ты спрашиваешь?

– Холодно и – что? Ну же, милая. Любопытно? Интересно? Страшно?

Я попыталась вспомнить и почувствовала, как вдоль позвоночника ползет ужас. Наверное, что-то такое отразилось у меня на лице, поэтому Кондор снова самодовольно усмехнулся, почуяв мой ответ прежде меня самой.

– Страшно, – согласилась я. – И вчера было страшно, когда проснулась, а вокруг тишина и холод. Только во сне это не ощущалось, зато потом…

– Зато потом ты проснулась. В реальность, у которой вдруг, с ума сойти, появилась еще одна сторона, незнакомая тебе. И ты, конечно, испугалась, как испугался бы любой человек, столкнувшийся с подобным. – Кондор подался вперед и поставил локти на стол, подперев голову ладонью. – Только вот люди редко видят это все так близко и ясно, как ты. Или я. Или Ренар. Или Хёльда, к слову. – Он провел пальцем по столу, не то чертя какой-то знак, не то смахивая на пол крошки. – Моранн ближе к вечности, чем, к примеру, отец Айвеллин, и если с отцом Айвеллин я бы не хотел встречаться исключительно из-за эльдарского высокомерия, которое меня раздражает, то Моранн я боюсь. Мне очень интересно, – добавил он. – И лет семь назад я бы сказал, что да, я готов и желаю аудиенции Королевы, даже если она обойдется мне в пару лет моей человеческой жизни, то сейчас я ценю и свою жизнь, и свой разум чуть больше, чем некоторые тайны.