Когда добежала до лазарета, грозной фурией прошла мимо оторопевших от моего вида учеников. Оценив ситуацию, осмотрела комнату с потолка до пола и от стены до стены. Запахов слишком много. Смертные перебили всё, что не смогли травы и лекарства. Остатков магического фона или магии не прослеживалось, но я и так прекрасно знала, кто во всём виноват.

Появились преподаватели, которые начали разгонять нас и заводить внутрь следователей и дознавателей, я же смотрела на труп и не понимала, для чего это было сделано. Зачем изгнаннику моё сердце?..

Рядом нарисовался Альвасдин, на которого я не обращала внимания, уже в сотый раз пытаясь дозваться до Луиса, который словно сквозь землю провалился. Нервы итак зашкаливали, а он пропал в такой ответственный момент, когда сам же и позвал. Вот только сейчас это не было похоже на его очередную шутку, и интуиция буквально вопила о приближении бури, которая сметёт всё на своём пути, не пожалев никого. Рядом, словно муха, мельтешил Обжора, раздражая ещё сильнее. И это стало последней каплей.

— Где, рухните все небеса, мой брат?! — громко прорычала, заставив всех вздрогнуть от ужаса.

Если этого засранца схватили враги, то всё идёт насмарку. Потому что теперь у них есть рычаг на меня, а я терпеть не могу, когда на меня давят. Это всегда заканчивается плохо. Настолько плохо, что даже изгнаннику, каким бы сильным он не был, не справиться с воплощением хаоса и беспредела, которые всегда следуют за мной по пятам. Ведь чем больше давишь, тем больше сопротивление. Слабость становится силой. Безвыходная ситуация неожиданно получает новый ход событий.

То, что казалось противнику преимуществом, немедленно обернётся проклятьем.

Глава 21

— Мэйлинара, успокойся! — пытался до меня достучаться Альвасдин, преграждая путь на каждом повороте, но мне ловко удавалось перемещаться в нужную сторону, не встречая особого сопротивления.

Ещё с самого лазарета я отправилась на поиски Луиса, который так ни разу и не отозвался на мои попытки с ним связаться. По ту сторону было глухо, мелкий пакостник только нагонял смуту и мешал поискам, вереща что-то о конце всех планов и победе врага. Пришлось отправить его в пространство, где он до сих пор обиженно сопел и дулся на весь мир. Толку от него сейчас не было никакого, а связи с богом розыгрышей и шуток у него никакой не было.

—  Как я могу быть спокойна в такой момент? —  бросив на дроу через плечо холодный взгляд, инетересуюсь у него. —  Убита учащаяся академии, ректора нет, никто ничего не видел! И сейчас пропадает мой брат. Это совсем не смешно. Он не отзывается на магическую связь, я не могу почувствовать его через собственную кровь! И при всём этом ты продолжаешь хвостом бегать за мной и останавливать, словно знаешь что-то, что неизвестно мне.