Айви молчала, быстрое стаккато ее постукивающей ручки было очевидным.

— Я могу быть там через сорок минут, — сказала она, и Дженкс драматично замахал руками, явно желая, чтобы она держалась подальше от этого. Я согласилась. Айви не очень хорошо справлялась с одержимостью.

— Я не собираюсь притворяться, что люблю женщину, которую я не люблю, — громко сказал Трент, привлекая мое внимание. — Мне все равно, сколько голосов это даст мне в анклаве.

— Твой отец знал силу анклава, — спокойно сказал Квен, его силуэт был высоким и темным, когда он стоял перед гигантским камином, но его руки были сжаты, и клянусь, я видела, как магия просачивалась между его пальцами.

Опасно теряя самообладание, Трент вздернул подбородок.

— Да? Что ж, я знаю силу любви.

— Э, Квен здесь, чтобы прикрывать нас, — сказала я, поднося телефон ближе, надеясь, что Айви этого не слышала. Они спорили из-за Эласбет. Или, скорее, меня. — И Дженкс.

Трент повернулся, как будто собираясь уходить, раздраженно остановившись, когда Квен взял его за руку.

— Твой отец не стал бы уклоняться от своих обязанностей, — сказал Квен, и Трент вырвался из его хватки.

— Мой отец женился на женщине, которую презирал. Он никогда не был счастлив, и из-за этого она никогда не была счастлива, — сказал Трент, и я вздрогнула. Дженкс подлетел ко мне, оставляя за собой оранжевую пыльцу.

— Хорошо, — сказала Айви, ее легкое согласие говорило мне, что она все слышала и не хотела в этом участвовать. — Звучит так, будто у тебя достаточно помощников. Позвони мне, когда закончишь, чтобы я могла сегодня поспать, но если я тебе понадоблюсь, я рядом.

— Не скалывай свой клык. Мы справимся с этим, — сказал Дженкс с моего плеча.

— Твой отец создал империю, которую разрушают те, кто слабее тебя, — жестко сказал Квен. — Если ты позволишь себе более тесную связь с Эласбет, то вернешь голоса. Это так просто.

— Нет, — сказал Трент, и когда он снова попытался уйти, Квен потянул его обратно.

— Это обеспечит твой статус Са'ана, — тихо сказал Квен, его сердитый голос был пропитан старой болью. — Одно твое слово, и опасность, которую представляет Лэндон, исчезнет. Одно слово, и судебные процессы прекратятся. Одно слово — и саботажу и корпоративным захватам придет конец. Это то, что сделал твой отец, Трент. Вот что он тебе дал. Он сделал тебя принцем, а твое упрямство делает тебя нищим.

Мгновение Трент ничего не говорил.

— Я предпочту любовь. — Повернувшись, Трент зашагал прочь, и помехи от его сдерживаемой магии сбросили журналы с соседнего стола на пол позади.