— Динь, спаси меня от влюбленных сумасшедших, — пробормотал Дженкс, но его пыльца была счастливого золотого оттенка.

— Камеры? — подсказала я, и Дженкс метнулся прочь.

Трент выдохнул с облегчением, прежде чем принять позу генерального директора, когда мы последовали за Дженксом по коридору. Я улыбнулась, потянув за линию, пока его волосы не начали развеваться. Его рука метнулась вверх, чтобы прижать их, и я улыбнулась ему и пожала плечами. Проклятие Ходина было обоюдоострым мечом.

Чем глубже мы заходили в здание, тем сильнее в воздухе пахло корицей и вином, искрясь магией на краях моего сознания. Из офисов, мимо которых мы проходили, доносилась болтовня, и постепенно звук клавиатур и телефонов успокоил меня. Мои первые впечатления от здания начали меняться, когда я начала ощущать каменные стены за панелями и дубовые полы под квадратами ковра. Я прищурилась на потолок, гадая, чувствую ли я запах благовоний, впитавшийся в толстую потрескавшуюся краску. В моих мыслях гул возносимых молитв щекотал складки разума.

— Чердак? — сказал Трент, когда мы нашли нишу лифта.

— Чердак, — согласилась я, нажимая кнопку вызова и надеясь, что планы, которые Айви отправила мне по электронной почте, были правильными, и что лифт проходил весь путь. Лестница так не вела, так как была заколочена давным-давно.

Во вспышке искр Дженкс стрелой отскочил назад, хлопая крыльями, как суровое предупреждение.

— Прячьтесь, — коротко сказал он, и Трент повернулся, чтобы посмотреть вверх и вниз по коридору. Кто-то приближался. Лифта все еще не было, и Трент указал на лестницу.

Учащенно дыша, я рывком открыла дверь на лестничную клетку.

— Это всего лишь один пролет, — пожаловался кто-то, когда я бросилась внутрь, скользнув в сторону, давая Тренту возможность войти следом. Дженкс взлетел по лестнице, его пыльца оседала медленным каскадом, когда Трент закрыл дверь, но на мгновение. — И лифт занимает целую вечность, — добавил мужчина, его голос стал громче теперь, когда они были прямо в холле перед нами.

Я наклонилась ближе, подныривая под Трента, чтобы видеть. Мой нарисованный глиф, казалось, согрелся от нашей близости, и я затаила дыхание, чтобы уравновесить энергию. Двое тридцатилетних людей в офисной одежде стояли перед лифтами.

— Тебе легко говорить, — сказала женщина, нажимая на горящую кнопку вызова и откидываясь назад. — Ты не на каблуках.

Но мужчина направлялся к лестнице с кофе в одной руке и телефоном в другой.

— Я поднимусь по лестнице и оставлю тебе место, — пообещал он, и женщина вздохнула.

— Хорошо, — сказала она, бросив последний взгляд на закрытые серебряные двери, и последовала за ним.