– И что это значит? – Совершенно не поняла я показного протеста.

Не удержавшись, невольно метнула взгляд в сторону храма, поняла, что одна к нему точно не пойду, и снова посмотрела на дракона.

– Вот и мне хотелось бы знать, что это значит, – съязвил он.

Просто непонимающе развела руками.

Его усталый вздох, три широких шага, за которые лорд Арганар приблизился ко мне практически вплотную, сверкнувшие в утренних сумерках золотые глаза и проникновенное:

– Что происходит?

Можно было бы всё объяснить, но это долго, и Садхор наверняка всё не так поймёт, к тому же ещё и мне запретит к храму приближаться, вместо этого отправит туда своих драконов… А оно мне надо? Меня уже верно грызло изнутри любопытство, что не позволяло даже на месте спокойно стоять, и если Садхор меня сейчас ещё и выгонит…

– Храм понравился, хочу поближе посмотреть, – улыбнулась я вот совершенно невинно.

– Врёшь, – с ходу раскусил Арганар.

Нехорошо прищурился, окинул меня задумчивым взглядом и был вынужден признать:

– На террористку ты не похожа, так что рискну предположить, что к центру города мы идём не с целью этот самый город уничтожить. Поэтому мы возвращаемся к первоначальному: что происходит?

Я так возмущением и задохнулась, в негодовании посмотрев на невозмутимо-спокойного правителя. Его ни мой взгляд, ни моё настроение не зацепили нисколько, он просто молча ждал моих слов.

– Ты сопишь, – заметил он чуть насмешливо.

А ещё я с него недовольного взгляда не сводила, искренне возмущаясь тем фактом, что он мог подумать, будто я собираюсь уничтожать этот город! Целый город! Я! Зачем?

Именно об этом я и спросила:

– Зачем мне уничтожать город?

Да, обидно было, что он мог такое предположить.

– Именно это меня и успокаивает, – кивнул он, и тон был вроде бы серьёзным, но в глубине чёрно-золотых глаз я отчётливо разглядела смешинки.

Надо мной прямо сейчас самым наглым образом издевались!

Постояв некоторое время в тщетных попытках разглядеть на драконьей морде хотя бы тень раскаяния или хоть чего-то похожего, я пришла к неутешительному выводу: говорить здесь не с кем. Поэтому приняла единственное верное решение: развернулась и пошла к храму одна.