***

Два дня мы отдыхали, ни о чем не задумываясь. Но наслаждались покоем, увы, не долго. Уже поздно вечером за шикарным праздничным ужином у меня в голове раздался мурлыкающий голос Багиры.

«Эль! А как с нами свяжется мастер Леморт?»

Я, посчитав ее вопрос ужасно глупым, снисходительно, поучительным тоном ей ответила:

«Как, как… Напишет письмо и пришлет через почтовый пенальчик».

Ее ехидный ответ меня потряс.

«А то, что наш подземный домик прекрасно прикрыт от магии и ментального общения работе этого артефакта никак не помешает?»

— Да-а-а-ан…, - окликнула я брата, заставив того замереть с ложкой, что не достигла рта. — А как с нами учитель свяжется, если в нашем домике артефакт не работает?

— Да не страшно, — успокоил он меня, вставая. — Сейчас возьму пенальчик, выйду за магический купол и пристрою где-нибудь в дупле неподалеку. Останется только пару раз в день проверять его и все.

Вернулся он очень быстро и, впервые за последний год, его лицо выдало охватившее его волнение.

— Ты не поверишь! — были его первые слова. — Стоило мне только отойти подальше, как он сработал, и в нем появилось не одно письмо, а два. В первом глава обители оповещает нас о том, что в нашей работе заинтересованы драконы, а во втором просит прибыть в Обитель как можно быстрее.

Под ворчливый комментарий кашны, мое сердечко забилось в груди как испуганная птичка.

«Ну вот, у гномов были, у человеческих королей отметились, на эльфов поработали. Драконов нам только и не хватает. А у нас в команде драконочка маленькая, несовершеннолетняя, глупенькая, слабенькая. Её каждый обидеть может. Нечего нам там делать!»

Не дождавшись от меня ответа, мой любимый братец заволновался.

— Ты чего молчишь, Элька?

А я не знала, что ему ответить. Боюсь? Вроде бы нет. Но почему меня начинает сотрясать дрожь.

Пару минут уже меня колотит. Перепуганный Дан крепко сжимает меня в объятиях. Я сижу у брата на коленях, перед камином, на пушистых мягких шкурах. Он как маленькую покачивает меня на руках. Встревоженная кошка молча заглядывает мне в глаза. Огонь. Мне кажется, что он тоже тревожится. Горит не ровно, рвано вспыхивая, потрескивая угольками. А я, сцепив зубы, пытаюсь успокоиться.

Все эти годы я верила и надеялась, что эта встреча состоится. Но вот казалось бы остался один шаг. А я как молоденькая дурочка, разнервничалась настолько, что просто не могу говорить! Дорогие мне существа, ставшие моей опорой и семьей, терпеливо ждут объяснений, а я не знаю, что сказать. Душа и сердце боятся ошибиться, но разум настаивает и доказывает свою правоту. Я все проверила, почувствовала, увидела, услышала. И самое главное, я не одна. Эти мысли успокаивают. От облегчения из глаз начинают катиться слезы, тело расслабляется, прекращается дрожь. Слезы слизывает Багира, брат же настойчиво требует: