Его хриплый вскрик стал единым целым с тоскующим воем хищника.

Окружающий мир померк. Исчез, уступив место боли.

Витторн кричал и хрипел, чувствуя, как разрывалось сердце. Как горела и плавилась кожа на груди, в том месте, где появлялась метка проклятия. Скручивались узлом нервы, ломались и хрустели кости, лопались сосуды. И кровь из них текла не красная, а черная, грязная и липкая.

Мужчина очень ярко проживал каждое изменение в своем теле. И секунда казалась ему вечностью. В какой-то момент Витторн даже начал мечтать о смерти. А избавление все не приходило.

В конце концов все закончилось ошейником на шее и проклятием у сердца.

А теперь снова эта боль.

Вроде та же самая, но другая.

Так болит старая рана, полная желтого гноя и опарышей, когда её вскрывают, чтобы очистить. Да, больно так, что нет сил не кричать, но эта боль дарит освобождение, позволяя впервые за четыре года вдохнуть полной грудью.

Медленно исчезала метка у сердца. Проклятие, которое за эти годы крепко въелось в вены и капилляры, словно осьминог со своими щупальцами-присосками, лихорадочно пыталось удержаться, цепляясь за тело, но всё равно отступало.

Витторн до скрежета сжимал зубы, так, что они хрустели и трещали, стираясь. Дрожал от жара и холода, которые попеременно атаковали измученное тело. И терпел.

Там, в бреду, на самом краешке сознания на него смотрела Агния.

Именно Агния. Какой он видел её на рисунке. Со светло-зелеными глазами, короткими черными волосами, пряди которых были выкрашены в яркий фиолетовый цвет, и россыпью едва заметных веснушек на вздернутом носике.

Агния.

Именно она помогала ему держаться и терпеть.

Агния.

Её искренняя улыбка, сдержанная насмешка в глубине глаз и тихий голос. Ради всего этого Витторн готов был вытерпеть любую боль.

«Не отпущу. Моя».

Очнулся он в своей комнате. Вокруг темнота, лишь в углу горели тусклым огнем небольшие светильники и полыхало пламя в камине.

Вокруг суетились лекари, едва слышно переговариваясь между собой и сыпя странными и непонятными терминами.

Витторн не любил лекарей. Всегда думал, что стоит попасть к ним в руки — и конец. Залечат, изучат и по кусочкам разберут.