Маркус улыбнулся, и мне показалось, что я увидела в его глазах слезы.
– Хорошо, любимая, давай вернемся в
Эпилог
Эпилог
Аббадон шел по коридору. Его до блеска начищенные туфли выбивали четкую почти строевую дробь о черный мраморный пол. Внешне он был спокоен и невозмутим, но внутри он весь кипел. Ну, надо же было забыть карту новых позиций противника! Эта чертова девка выбивает его из колеи! Он вошел в приемную владыки и резко остановился, услышав, как из-за приоткрытой дубовой двери рабочего кабинета Дьявола доносились разъяренные женские крики.
– Почему? Почему, Белиал? – Кричала Рагнета, пытаясь сдержаться от нахлынувших на нее эмоций. – Почему я всегда должна оставаться в стороне?
Дьявол сидел за своим огромным столом, выкуривая уже третью сигарету подряд. Благо рак легких ему не грозил, но вот нервных срыв был уже на подходе. Он с трудом сдерживал свою ярость. Он не из тех, кто терпеливо слушает возмущение подчиненных, но все же держал себя в руках, все-таки это была его самая любимая суккуб из его шикарной Оранжерее девушек-соблазнительниц. Он ценил ее мнение, которое не раз помогало ему в той или иной ситуации. Именно оно дало начало дружбе с Неприкаянным некромантом Маркусом. Но, тем не менее, его далеко не ангельское терпение было уже на нуле. Белиал разражено раздавил сигарету в переполненной пепельнице и с шумом поднялся.
– Прекрати, Рагнета! С чего ты решила до достойно сопровождать меня на приеме Благородных демонов?
Рагнета замерла на месте. Его слова задели ее за живое, унизили ее. Предательские слезы все-таки прорвались и тонкими струйками потекли по румяным щекам девушки.
– Но я люблю тебя, Белиал! – Она не в силах была больше хранить в секрете все те чувства, что хранила в глубине своего сердца столько лет. Очень много лет. Сотни лет.
Белиал побледнел, но тут же его глаза гневно вспыхнули янтарным светом, окрашивая весь кабинет в их сияние.
– Ты не знаешь, что говоришь! Этого никогда не случиться! Ты – Суккуб! Я твой владыка! И только так и никак иначе!
– Бел…– Потрясенно пролепетала девушка со страхом и неверием своим глазам. Он никогда, никогда с ней так не разговаривал.
– Ты будешь выполнять только то, что прикажу я! И я приказываю тебе, забыть всю эту любовную херню и исполнять свои прямые обязанности! На это все! Свободна!
Рагнета вспыхнула. В ней была обида за то, что призналась и обнажила свои нежные чувства к этому куску дерьма; в ней была злость на саму себя, за глупость, что понадеялась быть его возлюбленной; разочарование и боль, но прежде всего в ней был гнев, гнев за то, как Белиал обращался с ней. Пусть уж так, чем самобичевание! Слезы в мгновение высохли на щеках и девушка злобно воскликнула: