Весь ее меднабор остался в посольстве, не тащить же его было с собой на бал? Но за время пребывания в Летнем дворце, она успела кое-чем обзавестись. Те же бинты, шовный материал, иглы, пара кинжалов, которые отлично могли заменить скальпели, кое-какие медикаменты, тот же спирт… ладно, крепкое вино, тот же опиум для обезболивания… зачем?

А вот так.

Без своих инструментов Лиля чувствовала себя почти голой. Не те обстоятельства, чтобы медик мог себе позволить бока пролеживать. Наверняка кому-то ее помощь потребуется, а у нее ничего нет?

Позора не оберешься.

Лиля опустилась на траву рядом с гвардейцем.

Стрела пробила бедро, хорошо, не насквозь, а то могло бы вообще к лошади пришпилить. Тогда бы рваная рана получилась… нет, ни к чему.

И с этой проблем хватит, как бы наконечник в ране не остался…

Лиля поглядела на отрядного медика.

– Поможете?

Тот и не подумал спорить. И Лиля принялась за работу, не обращая ни на что внимания. Все равно они быстро отсюда не тронутся, сначала дорогу надо расчистить, с нападающими разобраться… дел – по горло.

***

Наконечник арбалета едва не соскочил, пришлось резать с противоположной стороны и извлекать его. Потом шить, делать дренаж…

Докторус помогал, и искренне восхищался. За движениями графини явно стояла школа. Такое каждому докторусу заметно, если он не вовсе дурак.

В том, как она вдевала нитку в иголку, как шила, как завязывала узлы… да мало ли примет для внимательного глаза?

И потом, с ребрами…

Лиля ощупывала гвардейца вполне профессионально.

– Два ребра явно сломано, одно треснуло. Сейчас повязку наложим, но ближайшие дня три никаких нагрузок. И дышать будет больно… заживет.

Что интересно, никому и в голову не пришло отпустить пошлую шуточку. Графиня не вытирала раненому пот со лба шелковым платочком, не творила прочих глупостей. Она работала.

Серьезно, сосредоточено, профессионально. И гвардейцы, которые не раз бывали ранены хоть в стычках, хоть на дуэлях, прекрасно могли оценить ее мастерство.