– Сколько?

Не то, чтобы Джес собирался платить, скорее тянул время, готовился, и потихоньку оттеснял Марию к стене ближайшего дома. Чтобы под ногами не путалась, когда начнется веселье.

– Все ваши деньги. И девушку тоже можете оставить, ей понравится с настоящими-то мужиками…

Принцесса то ли всхлипнула, то ли икнула, но это явно был не звук согласия.

Джес фыркнул. Вспомнилась жена. Как она стояла рядом с ним против такого же отребья… рядом! Альдонай побери всю эту шваль… да они ногтя ее не стоят! Вот что значит – настоящая подруга, которой и спину доверить можно. А эта… девочка хорошая, но Лили у него – чудо.

– Что, добровольно никто не дает? Даже за деньги?

– Ах ты…

Джес и не обольщался, в такой ситуации любая фраза, как спусковой крючок. Важно не что ты сказал, а просто. Сказал – и достаточно.

А снимать все, отдавать и поднимать руки… в таких ситуациях живыми не отпускают. Убили бы сначала его, а потом Марию, как только натешились.

Блеснули ножи.

Джес резко толкнул Марию к стене и обнажил саблю. На узкой улочке с ножами, конечно, удобнее, но и так сойдет.

Первого он проткнул насквозь. И тут-то ему пришлось худо, саблю же сразу не вытащишь, а нападает по очереди это отребье только в красивых сказках. Пришлось выломать хрипящему и подыхающему негодяю руку, и насадить второго на свинокол первого. А потом пинком отшвырнуть их обоих под ноги их товарищам.

– Ну!?

Доблесть и месть за поверженных товарищей, воровское братство – это тоже для сопливых баллад. А в жизни… две оставшихся тени переглянулись, оценили зубастость дичи, и тихонько растворились в ночи.

Джес и не подумал расслабляться.

– Мария?

Принцесса бросилась к нему, прижалась и разревелась. Как всегда – бабские истерики были решительно не время… Джес плюнул, и угостил будущую королеву парочкой легких пощечин. Для успокоения.

Подействовало не хуже нюхательной соли и долгих утешений, Мария перестала закатываться рыданиями и поглядела на Джерисона.

– К-куда д-дальше?

– В посольство Ивернеи.