Он так быстро уехал, что у меня не осталось даже слов, чтобы его как-то обругать или просто возмутиться, да и сил, честно говоря, уже не осталось, поэтому я просто позволила друзьям меня отвести.

И вот знакомый диван, знакомый кот, знакомая вонючая мазь, от которой заживает даже самый глубокий порез и знакомые руки Ии Ивановны, знающей своё дело. Друзья готовили мне на кухне отвар, и я была несказанно им благодарна, а мы с Верховной остались вдвоём, не считая Люцика, вновь облюбовавшего мои колени.

─ Молодец, что не пила его кровь, ─ похвалила вдруг ведьма, возясь с моей раной.

─ Это так важно? ─ я вдруг заволновалась, подумав, что интуиция всё-таки стала шагать впереди меня самой.

─ Я пока не могу сказать наверняка, но его кровь могла бы навредить тебе. Не спрашивай, Дарина, сама поймёшь позже, ─ произнесла она тоном, заставившим меня перестать задавать вопросы. ─ Ну вот, теперь тебе надо полежать.

─ Спасибо огромное. В который раз Вы меня спасаете.

─ Что-то мне подсказывает, что это повторится ещё не единожды, ─ улыбнулась женщина, встав с дивана, и направилась к внукам.

─ Ага, мне тоже так кажется.

Когда близнецы принесли отвар, я почти отрубилась под мурлыканье кота, но друзей я не могла оставить в неведении. Собственно, они уже были в ожидании подробностей.

─ Ну, мать, рассказывай…

* * *

Избавиться от чужой машины? Не проблема. Избавиться от удушающего гнева? Тут чуть сложнее. К счастью, Ник уже выпустил пар, разбираясь с наёмниками, отправленными кем-то за Риной. Кем, ему ещё предстояло выяснить, и этим-то вампир и собрался заняться, как только вернулся домой.

Гром, встретивший взвинченного хозяина, уставился на него, как бы спрашивая: «Куда ты дел мою подругу? Она придёт?»

─ Тоже скучаешь по ней? ─ брюнет потрепал пса по голове и на секунду застыл в ступоре.Тоже? Громов, да ты никак умом тронулся от одиночества. Когда это началось? Неужели надышался запахом её крови? На протяжении тренировки мужчине было легко – тут Ян не соврал. Почти вечность назад, когда оба вампира проводили достаточно времени с одной охотницей, они привыкли к её внезапным трюкам с ароматом тела и могли просто не обращать на это внимание. Когда Рина сняла свой кулон, для Ника и правда ничего не поменялось, вообще ничего, но вот во время спарринга что-то явно ударило брюнету, причём, не в ту голову, которой он обычно думал. Прижимая её тело к стене, а затем и к полу, Громов чувствовал себя первобытным завоевателем, готовым подчинить свою женщину, и что самое удивительное, на короткий миг, он уловил желание подчиниться, исходящее от девушки. Это ощущение пьянило, рождая в его сознании не самые целомудренные образы, но он быстро взял себя в руки.