Крючконосый вздохнул тяжко и ответил, глядя на меня… внезапно с сочувствием:

– Так вы, барышня, не в курсе? Злые чары на государе нашем лежат. Ведьма одна наложила за то, что когда-то давно отверг он ее.

– Чары? – заинтересовалась я. – Что за чары?

Крючконосый вздохнул тяжелее прежнего, и хоть был он дылдой, но сгорбился так, что сразу как-то уменьшился в росте.

– Эх, барышня… – совсем закручинился он. – Злые чары, ой, злые, страшно сказать. Ведьма та редкой красавицей была, но царь наш равнодушен остался к ее красоте. Сказал ей, мол, красота твоя бесполезна, не трогает она меня, поскольку характер у тебя злой и скверный – не полюблю я тебя никогда. Осерчала ведьма: ну погоди, говорит, раз от меня, первой красавицы всех Пяти Земель и Четырех Морей, отказался, посмотрим, сумеешь ли полюбить страхолюдину за один только добрый нрав! И наложила на царя злые чары: отныне, говорит, в каждой красивой девице будешь видеть ты страшилище.

Крючконосый вздохнул в третий раз – совсем уж тяжко – после чего подытожил:

– И сбылось. С того дня в любой красавице, на которую наш царь взглянет, мерещится ему то ли жаболюдка, то ли кикимора болотная, то ли еще какая нечисть неприятной наружности. Уж измучались, засылая к нему невест – всех прогнал. Беда еще в том, что лишила ведьма нашего царя памяти – для пущего наказания. Не помнит он, что злые чары на нем. Считает, что нарочно ему самых некрасивых невест подсылают, и злится. Совсем мы отчаялись и решили в этот раз созвать во дворец лучших девиц всех Пяти Земель и Четырех Морей сразу. Устроить отбор, где каждая невеста сможет показать себя с лучшей стороны, чтобы дать нашему царю разглядеть за уродливой внешностью то прекрасное в душе, за что он сможет кого-нибудь из девиц полюбить.

«Вот оно как», – подумала я, посмотрев в ту сторону, куда ушел царь.

И как-то его вдруг даже жалко стало чисто по-человечески. Царя. Я-то было подумала, он просто грубиян и самодур в короне, а он… вот бедняга-то, а. Человек жениться хочет, единственную свою спутницу жизни найти, а ему все кикимор да жаболюдок сватают. Не удивительно, что у него характер испортился.

Однако…

«Смотри, Таисия, – ожил в моей памяти зловещий голос сущности, которая перенесла меня в этом мир и в это тело, – не справишься с задачей – выкину из этого тела! Отправишься ты в небытие на веки вечные. Не жить тебе!»

Не знаю, как другие невесты, а я отступить не могу. Некуда мне отступать – выбора не оставили. И пусть сейчас царь видит во мне кикимору болотную, придется постараться, чтобы ему понравиться. В конце концов… женщина я или нет?