— А она тебе рассказывала, как пыталась разрезать ремень тупой стороной кинжала? — подал голос Ральгарт.

— Что? — изумилась она, удивлённо оборачиваясь на мужа.

Было и такое, да. И как на зло, случилось это при Ральгарте, когда он приходил к Арцуру!

— Так, Арцур, пошли, — потянула я мужчину к выходу, понимая, что ещё немного, и мы с ящерицей снова подерёмся. — Мюриэль, пока! Ящерица, не обижать Мюриэль!

Улыбаясь, алхимик махнул на прощанье друзьям и перехватил инициативу на себя, обхватив меня за талию и подстраивая под его шаг.

— Не приведи боги — оставить тебя с Ральгартом наедине! Ну что мне с тобой делать? — и ни смотря на то, что злился на меня, поцеловал в макушку.

Я зажмурилась.

— Любить? — наивно предположила я.

— А помимо этого? — он захлопнул дверь дома.

— Целовать?

— А еще? — и дал грифону знак подойти.

— Арцур, об этих вещах уже неприлично говорить на улице! — воскликнула я, заливаясь румянцем.

— Какая ты! — не без тени довольства, упрекнул он меня.

— Сам такую выбрал, — развела я руками, как Сон легонько боднул меня головой в грудь, требуя ласки.

С удовольствием гладя мягкие пёрышки, я повернула голову к Арцуру, ожидая его ответ.

— Сам, — утвердительно кивнул он, тоже протягивая руку к грифону. — И нисколько не жалею.

— Люблю тебя, — счастливо сказала я, готовая признаваться ему в любви каждую минуту.

— Я тоже люблю тебя, Алианна, но нас ждёт дело.

Вмиг посерьезнев, мы сели на грифона, отправляясь домой.

Арцур больше всего волновался за происходящим в мире, так как боялся, что в итоге обвинят создателей посоха, за то, что создали опасный артефакт, из-за которого свихнулся император. Ну ладно, только особые личности знали о сумасшествии императора. Мы были знакомы с Валефором, вот он нам и рассказал страшную тайну, при этом намекая, что скоро произойдёт переворот и на императорскую семью уже точат нож.