Резко вскинув голову, я неверяще глянула на плотный бледно-голубой купол вокруг меня. С каждой секундой он становился все прозрачнее. Я осознала, что то, что меня защищает, не вечное. А потому резко поднялась и максимално широко развела руки. Οгненные волны уничтожили щит и половину моих сил. Но зато моим противникам не поздоровилось. Завоняло паленой плотью. Несколько высоких криков оборвались на середине.

   Огненные волны задели только часть орденцев, а потому…

   Я увидела руку в темной перчатке, тянущуюся ко мне. Резко уйдя в сторону, я выбросила вверх два слабых огонька. Причинить серьезный вред они не смогут, но хотя бы отвлечь…

   Становилось все жарче. Огонь голодно пожирал обломки мебели. А оставшиеся в живых орденцы были слишком заняты мной, чтобы потушить пожар.

   Нужно попытаться выбраться отсюда.

   Я подскочила и бросилась в сторону. Что-то тяжелое врезалось в живот и на миг потемнело перед глазами. Сдавленно охнув, я пролетела через стену пламени и, больно ударившись плечом об каменную кладку, сползла вниз, прямо на что-то горячее и дурно пахнущее.

   Тошнота, подкатившая к горлу, была настолько сильной, что это стоило мне… всего. Я потратила драгоценные мгновения, чтобы остановить рвотные позывы, а потому была бессильна что-либо сделать, когда какой-то громила небрежно отшвырнул в сторону пылающий стол и легко поднял меня.

   - Кто ты такая?

   Перед глазами опять потемнело. Пальцы сдавливали горло так сильно, что казалось, шея сейчас переломится, словнo сухая ветка. Я вцепилась в широкую ладонь, чтобы хоть немного ослабить хватку. Чтобы хоть немного вдохнуть.

   Кольцо опять раскалилось, и орденец, заорав от боли, выпустил меня.

   Я кулем свалилась на пол. Сил не было. Все, что я могла, уже потратила.

   Но сдаваться?..

   Вскинув злой взгляд на трясущего медленно чернеющей ладонью мужчину, я собрала остатки себя и резко сжала чужие сапоги. Короткие языки пламени взметнулись вдоль ног, а затем резво побежали вверх, безжалостно уничтожая все на своем пути.

   Орденец заорал еще сильнее и начал лихорадочно пытаться стряхнуть с себя огонь.

   Все, что хотелось мне, - закрыть глаза и проспать сутки.

   Я потратила всю себя. Сил не было даже на то, чтобы голову поднять.

   Потому когда меня опять рванули за шиворот, поднимая, я безвольно повисла в чужих руках.

   - Не убивай, - словно через вату услышала я чей-то спокойный голос. - Придет в себя, допросим.

   Перед глазами все плыло, в ушах нарастал противный шум. Внутренности словно в жгут скрутило. Снова накатила волна тошноты.