— Это уж точно, черт возьми. — Поскольку они были откровенны, Бек задал вопрос, который не давал ему покоя с самого последнего сражения. — Как получилось, что такой ничтожный охотник на демонов, как я, смог убить Сартаэля, а палач Люцифера — нет?

Если он ожидал, что этот вопрос расстроит его гостя, то ошибся.

— Мне запретили, — ответил Ори.

— Когда меня вернули к жизни, я сам задал себе этот вопрос.

— И?

— Сартаэль был силен, потому что он был полубогом многих демонов и мог черпать из них жизненную силу. Но я был личным оружием принца. Я должен был убить предателя, но всякий раз, когда я шел против него, я никогда не был на высоте своего мастерства. Я понял это только после битвы на кладбище.

Ангел явно тянул с ответом.

— Кто был с тобой?

— Михаил.

— Архангел? Зачем ему это?

— Он ненавидит меня.

Бек фыркнул, понимая, что за этим ответом кроется нечто большее, чем говорит ангел.

— Доставал его, да? — Он получил ожидаемый кивок. — Значит, ты знал, что скорее всего умрешь, когда мы сражались с Сартаэлем во второй раз?

— Да. Вот почему я сказал тебе, как его убить, — ответил Ангел. — Это был лучший способ обезопасить Райли.

— Черт, — пробормотал Бек. — Если бы ты этого не сделал, я не был бы великим магистром. Меня бы даже не было в живых.

Его гость кивнул.

— Это заставило меня задуматься, почему Михаил пошел на такие крайности, хотя он и ненавидит меня. — Ори наклонился вперед, упершись локтями в колени. — Мы трое были поставлены на наши индивидуальные пути, но эти пути переплетались так, что я не могу понять.

— Вчера вечером я сказал почти то же самое Райли. Не знаю, как ты, а я чертовски устал от подобных вещей.

Ори фыркнул.

— Попробуй прожить так несколько тысячелетий.