Некоторое время я пряталась от глаз демонов и ангелов, пыталась совладать со своими силами, чтобы сделать решающий шаг. Мэлл. Ее больше нет. И мир стал таким холодным. То ради чего я стремилась сохранить этот никчемный мир – рухнуло. Мэлл была единственным человеком, который не давал мне сдаться. А теперь… ради кого… ради чего мне оставлять все как есть? Я могла в любую секунду разрушить построенный веками, столетиями, храм Адама. Уничтожить каждое его творение… а потом приступить к творениям Зэсса. И стереть с лица Земли демонов. Но, причем здесь бестолковые люди? Они даже не подозревают о нашем существовании. Они проживают свой короткий срок и сами исчезают… от части их срок зависит от демонов. Без них я бы создала бессмертную расу. Они бы были подобны богам. И им не пришлось бы умирать от старости. Они бы были вечно молодыми. Мечта ли это или больное воображение? В моем потускневшем разуме всплывали фрагменты прошлой жизни и слезы хлынули из глаз демона. Я не потеряла способность чувствовать. Но было ли это хорошо?

Со временем я начала контролировать тело демона. Но, к большому сожалению, контролировала его вовсе не Блэр, а скорее Киа, либо Касса. Я слышала их голоса в своей голове, они раздавались эхом. Их диалоги плавно переходили в споры, они решали кому место быть сейчас у власти моего сознания. А я… Меня просто нет. Я была лишь зрителем. Но мой фильм оборвался в одно мгновение, картинка исчезла, звук утих, обоняние рассеялось. Ни чувств, ни боли, ни страха… тишина и спокойствие. Мне стало так хорошо! Я отдалась этому умиротворению, я захотела остаться в нем навсегда. Все что происходило вокруг меня, стало чуждым и ненужным. Я даже не пыталась бороться. Все тщетно. Какой смысл? Мы все умрем. Сегодня или завтра. Мимолетно перед глазами всплывали нелепые сюжеты жестоких убийств, которые плавно перетекали в небытие.

Стемнело. Открыв глаза, я увидела, как лучи лунного света пробивались свозь толщу столетних деревьев. Сказочная красота.

– Хоть я и демон, я по-прежнему наслаждаюсь жизнью.

Только теперь мое наслаждение не было обычным или нормальным: мое обоняние усилилось в разы, я слышала, видела, чувствовала на расстоянии нескольких километров. А моя жажда превратилась в агонию. Мой демонический организм требовал живой плоти. Мои руки неоднократно разрывали плоть невинных жителей города, пока я здесь скрывалась, мои клыки впивались в каждую человеческую шею. Иногда я превращалась в монстра, и съедала мясо, обгладывая кости. Мне это нравилось. Так я чувствовала, что жива. Когда я стала сама охотиться, мне стало ясно, почему вампирам так тяжело остановиться от убийства. Дело вовсе не в питании, хотя без крови мы высыхаем, но наше бессмертие нуждалось в свежих эмоциях, которые можно было получить при убийстве и в крови, которая передавала воспоминания, мысли, энергию жертвы.