Больше я не отвлекала Тима. И старалась не следить за его действиями. Потому что плененный нами адепт плакал и просил его отпустить. А Тим совсем не бережно перевязал его грудную клетку. Потом целительским жгутом связал пальцы правой руки, чтоб магичить адепт не смог. Затащил его в шалаш и там к дереву привязал его левую руку. Я даже на отчаянный, жалобный крик адепта старалась не реагировать. Когда Тим активировал артефакты, шалаш стал невидим, и мы с вещами двинулись в путь.

- Я просто вывернул ему локтевой сустав на левой руке, чтоб не пытался сбежать.- Сказал всю дорогу молчавшей мне Тим. После этого говорить мне совсем расхотелось.

Мы шли без привалов, только с недолгими остановками. И уже под вечер дошли до места у реки, где мы планировали пересечься с Лионом.

Увидев настоящую целую палатку между двумя невысокими деревьями и костер, над которым висел котелок, от которого распространялся аромат наваристой ухи, я, невольно сглатывая слюну, заспешила к этому идиллическому месту. Только Тим придержал меня и заставил идти медленно за своей спиной.

Навстречу нам вышел Лион и только один из его подопечных. Они поприветствовали Тима и меня официальным низким поклоном и пригласили присоединиться к ужину. Я опередила всех и заняла место на большом камне. И я сидя наблюдала, как приближаются к костру Тим, Лион со своим подопечный.

Мы вчетвером с большим аппетитом принялись за еду. Я наслаждалась ухой. А они втроем помимо рыбного супа ели еще и варёную юрзу, две миски с которой Тим достал из рюкзака.

Историю своего нисхождения первым рассказал Лион. Как оказалось, у него только один адепт в группе и остался. Всех остальных он передал организаторам практики. О наших приключениях Тим рассказал только то, что мы уже прошли двадцать заданий, ранили его гремучие лианы, и, если бы наш почтовик не был сломан, мы уже покинули бы Гору из-за его травм.

Ужин наш прошел спокойно, потому что, обычно веселый, Тим, который всегда поддерживал беседу и в любой ситуации оставался внимательным слушателем, сейчас был вялым. Он очень расстроился, когда Лион сказал, что запасного комбинезона у него не осталось. Чем-то подавленным казался и сам Лион.

Поэтому мы рано легли спать, и разместились все в одной палатке.

Я проснулась рано утром и вышла на свежий воздух. Лион сидел на моем камне и уже успел разжечь костер. Он уступил мне согретое место и уселся прямо на пол, вытянув ноги.

- Тим ранен, меня всегда тошнит, - сказала я. – Но ты-то почему такой грустный? Сегодня мы уже сдадим практику, вернемся к комфортной жизни - радоваться же надо.