Ключевая мысль в том, что здесь они в безопасности на ближайшее время.

Пока он сам бодрствует. Он надеялся, что Девина не выпрыгнет из его снов как Билли Оушен.

— С тобой ничего не случится, я не позволю, — заявил он.

— А я беспокоюсь о том, что ты проведешь здесь весь день. Что, если случится пожар, и нам придется покинуть дом… Или что-то еще? Что ты имел в виду, говоря об отсутствии солнца?

— Видела грудинку?

— Мясную вырезку?

— Ага, зажаренную на барбекю? — когда она побледнела, Балз выругался. — Прости, тупая шутка.

— Солнце настолько опасно для вас?

— Доступное на рынке солнцезащитное средство нам не поможет, скажем, так.

— Он оглянулся по сторонам. — Если только не изобрели средство с СПФ на один миллион. А что до пребывания в твоем подвале? Если ты остаешься здесь, значит и я тоже.

Эрика покачала головой.

— Откуда такая лояльность к чужому человеку?

— Потому что ты мне не чужая и по моей вине ты оказалась в этом дерьме. Позаботиться о тебе — мой долг. Я же сказал, я вор с принципами.

Они долго стояли и смотрели друг на друга. А потом Эрика сказала: — Поцелуешь меня еще раз?

Дражайшая Дева-Летописеца… точнее Лэсситер… ей не пришлось просить дважды. Обняв ее левой рукой за талию, Балз притянул Эркиу к себе, и, учитывая, как сильно и много он хотел прикасаться к ней, его бесила необходимость держать второй рукой пистолет. К счастью, у него было целых шесть футов и шесть дюймов роста для соприкосновения всем телом.

Когда их губы сошлись, его член встал на двенадцать часов, и он даже не попытался это скрыть.

Особенно когда Эрика выгнулась ему навстречу и положила руки на его грудь.

Опустив голову, Балз прошептал ей в губы:

— Как я сказал, с тобой ничего не случится, я не позволю.

— Я тоже.