- Согласен, слушая истории других миров, понимаю, что им тяжко приходится. Иру бы не помешало нормальное детство, что бы стать сильным взрослым духом.

- Новая форма позволит ему это.

- А разве духи миров получают тело не от Избранного?

- Те, у кого есть родители, получают его сразу, — неожиданно прозвучал голос Мирха. – Если Духа мира порождают Создатели, то тело это награда, которую требуется заслужить.

- Но разве у Ира не было тела раньше? – заметил я.

- Было, но слабое. Дева Цветов, зная что Ир пострадал, сделала ему не только новую оболочку души, но и тело, что поможет ему расти, – пояснила Киани.

- Сколько он еще будет его формировать? – спросил Мирх, вставая рядом.

- Два или три дня. Я уже слышу отголоски его просыпающегося сознания.

- И что будет потом? – не выдержал я. – Пойдете освобождать остальные души?

- Я против! – тут же заявил Мирх.

- Это решать не тебе, — заметила Киани.

- Но это действие связано со мной, и я не могу остаться в стороне!

- Может вы все же объясните мне, что произойдет во время освобождения душ? -  не выдержал я.

- Много всего, — не стала уходить от ответа Киани. – Души получат шанс на перерождение. Их оболочки, испорченные проклятьем, я заменю на новые, что дала Дева Цветов, и они смогут вернуться на Эллордию, что в свою очередь будет означать уплату долга. Но и это еще не все, если души покинут то озеро, освободятся Луноликий и Дева цветов, и они смогут приглядеть за Иром, как настоящие родители. Мирх получит возможность избавиться от болезненной раны в виде долины смерти и …

- Ты перечисляешь то, что будет, но почему ты умалчиваешь, как придется за это заплатить! – перебил жену Мирх.

- Я готова заплатить, — просто сказала Киани.

- А Аргайл согласен? – поинтересовался дух мира.

Киани посмотрела на меня. В глубине ее глаз я увидел страх и сомнения, которые она тут же просто закрыла от меня, ее взгляд стал спокойным и решительным.

- Цена высока, — кивнула она мне. – Но если я её не заплачу, то это придется сделать Дару. И цена возрастет вдвое, а его детям втрое больше, чем смогу рассчитаться я. Если сейчас отказаться из-за страха, то остальным не дадут отступить, и выбора у них не будет.

- А цена? Твоя жизнь? – мои губы плохо слушались меня.