Он испытывал смущение, будучи вынужденным наблюдать чужие эмоции. А когда Мариэль повернулась к нему, и Анри поднял лицо, предзнаменование неотвратимой скверны, наконец, настигло и его. Делоне наклонил вопросительно голову:
– На что я подписался?
Анри отпустил руку Мари и, играя желваками, подошёл к столу сира Марсия. Взял оттуда песочные часы, поставил на столик рядом с диваном, на котором сидел недавно с Мари и отошёл к шкафу:
– Покончим с этим быстрее!
*****
Услышав об условии, Арман пришёл в ярость, не желая продолжать разговор, готов был выскочить из кабинета, но дверь надёжно держала заключивших договор:
– Ты теперь меня понимаешь? – юноша ткнул кулаком в грудь Анри, отводящего взгляд и не отреагировавшего на грубое прикосновение. – Каждый раз это всё повторяется! Ар-р-х! Ненавижу, когда она меня использует!
Он швырнул в стену первый попавшийся под руку предмет.
Мари сидела на диване и, отвернувшись, беззвучно роняла слёзы. Ленуар подошёл к Арману, склонившемуся над столом отца, положил руку на плечо:
– Мне оно тоже не нужно. Да, я сплоховал. Но
– Кто?! Шархал вас обоих побери!
– Я потом скажу. Он наложил печать невмешательства.
Расстроенный как никогда вид Анри убедил: дело непростое. Арман шумно втянул носом воздух, кивнул на песочные часы:
– Все пять минут?
Анри кивнул, с ненавистью во взгляде пытаясь угадать, где находится Чёрная сволочь. Арман повернулся к Мари, увидел, что она слишком далеко от него, подвинулся ближе и занёс руку, чтобы развернуть девушку к себе, но вспомнил о принципе клятвы:
– Как я это сделаю, если не могу дотронуться?
– Rwy’n canslo fy ngair dros dro*, – донеслось хриплое от шкафа, где стоял Анри, – повтори трижды.
Арман повторил и добавил, вздыхая неопределённо: