— Простите, — Руш, замерший на несколько мгновений, сильнее сжал руку на моей талии, прежде чем продолжить, — нам нужна Дилана Хатинон. Она проживает здесь?

— Да. Одну минуту, — обернувшись, не потрудившись прикрыть дверь, юноша громко крикнул через весь дом. — Мама! Тут к тебе!

Рука на моей талии мелко задрожала и сжалась почти до боли. Я, пытаясь хоть как-то выказать поддержку, отступила на полшага назад, практически прижимаясь к жесткому телу мужчины.

Внутри дома послышались быстрые шаги, а потом к нам вышла невысокая женщина с неожиданно смуглой кожей и темными глазами. Я шокировано смотрела на черты ее лица, на уши. На ключицы, которые не были скрыты платьем, и в голове, со щелчком, складывались кусочки.

— Я вас слушаю, — остановившись рядом с младшим сыном и вежливо склонив голову, мягко произнесла эта женщина.

Но ответом ей стала тишина. Руш не мог произнести ни единого слова, а я не знала, что сказать. Пребывая в каком-то замешательстве, эта особа с большой примесью крови ташвы, моей крови, несколько раз моргнула, хмуря брови и рассматривая нас уже куда внимательнее.

— Это моя мама. Дирлана Хатинон, — так знакомо хмуря брови на более смуглом и еще немного детском лице, вступил в разговор юноша открывший дверь, — вы ее спрашивали.

Не найдя в ее глазах и капли узнавания, понимая, что наше молчание начинает казаться подозрительным, а сам ситуация все больше ранит мужчину, что стоит за мной, я откашлялась, пытаясь натянуть улыбку на лицо.

— Кира, пойдем отсюда, — тихий голос, едва различимый, раздался над ухом. Рука на талии дрогнула, и медленно потянула в сторону. Но я еще была не готова.

— Здравствуйте. Да, мы искали именно вас. Нас просили передать вот это в честь праздника Ва…Ва… — я никак не могла вспомнить это дурацкое название, а от неловкости уже подергивался глаз, который только вошел в норму после отпуска.

— «Ваналати», — осипшим голосом подсказал Руш, привлекая к себе внимание женщины.

— Да, — стараясь выглядеть еще счастливее, кивнула я, практически толкая коробку в руки Диланы, не оставляя ей и шанса отказаться. — Один наш знакомый очень просил передать вам. Вот мы и выполнили просьбу. Очень рады. Поздравляем. И всего хорошего.

Развернувшись, я поймала ладонь Руша, и мы довольно быстро двинулись в сторону спидера. Внутри поднималось что-то большое и тяжелое, наполненное тоской и печалью. Не булла уверена, что сумею сегодня сдержать слезы. Да и не хотелось. Эта ситуация стоила того, чтобы разрыдаться.

За спиной что-то упало, раздался женский вскрик.

— Ривелеш? Сынок?! Это ты?!