Проснуться не получилось. Ни с первого раза, ни со второго.

Глава 40 О неправильных покойницах и потерянных вещах

Глава 40

О неправильных покойницах и потерянных вещах

«И обернулась тогда птица-лебедь девою красоты невиданной, кожа её была белее снега, очи – синее небесной синевы. Алой малиной горели уста, а на волос золотой спускался до самой земли. И поглядел на нее королевич, и влюбился с первого взгляда. Дева же, руки протянув, заговорила ласково, благодаря за свое спасение и испрошая лишь одного: дозволения рядом быть».

А вот ран на теле покойницы не было.

Никаких.

Вообще-то… разговор наш взял и угас. Сам собой. Словно… словно слишком много было сомнений и вопросов. И только Ричард проворчал:

– Я все равно на тебе женюсь.

А потом отпустил мою руку и повернулся к телу Анны. И глядел на него… нехорошо так глядел. С сомнением.

– Отец спускался сюда, – произнес он мрачновато. Мне же стало совестно.

Вот что я за чудовище такое?

Нет бы ответить согласием, а потом бы как-нибудь… в конце концов, я не первая, из кого демона делали. Глядишь, и справились бы.

Обязательно бы справились.

А теперь вот… теперь он может и не спросить во второй раз. Это на него здесь и сейчас нашло что-то. Там же, наверху, он увидит принцесс и поймет, что был не прав.

Или не поймет, но… мужчины, они же обидчивые. Особенно в таких вопросах. Передо мной душу почти открыли, а я… нет, не плюнула, но почти.

Дура.

Как есть дура.