– Я буду очень осторожна, – пообещала я.

Мама внимательно посмотрела на меня. Ответ в ее взгляде я увидела еще до того, как она вынесла свой вердикт.

– Это слишком рискованно, Найла. Я против.

Я горько рассмеялась.

– Мое мнение совсем не учитывается?

– Боюсь, что нет. – Мамина улыбка была печальной. – Задача «Секьюритас» – защищать потомков Энея. Иногда нам приходится принимать решения против их воли.

– Но я не только наследница сына богов, которого прокляла Минерва, – огрызнулась я. – Прежде всего, я твоя дочь. Сколько раз ты говорила мне, что мое мнение имеет значение? И почему игнорируешь его сейчас?

– Потому что речь идет о твоей жизни, – ответила мама так спокойно, что я чуть не заорала от отчаяния.

Я видела, что это тупик. Голос Кириана был решающим. Только от него сейчас зависит, буду я свободна или нет.

– Не делай этого, пожалуйста, – прошептала я.

Кириан не смотрел на меня. Он плотно сжал челюсти, словно взвешивая все за и против. Лицо его ничего не выражало. Наконец, он расправил плечи и посмотрел на мою маму.

– Оставляем Найлу дома.

– Хорошо, – тихо сказала она.

В какой-то момент мне показалось, что у серва был сегодня удачный день. Нож все-таки вонзился в мое сердце. В немом ужасе я смотрела на Кириана. Вся ситуация была для него лишь сложной задачей, которую необходимо решить. Голосование могло бы стать демократичным. Но нет, здесь явно была иерархия, а Кириан, несомненно, был на вершине.

– Пока Найла дома, под защитой, тебе, Аллегра, лучше быть с ней, – решительно произнес он. – Один из нас будет вести наблюдение на улице возле дома, другой попробует найти подозреваемых в школе. Надеюсь, что моему отцу и Юлиусу удастся поскорее найти информацию о скрытых способностях Найлы. И, главное, о том, как все это связано с проклятием.

Мама и Фил согласились с его распоряжениями, и Кириан повернулся к выходу.

– Нам пора, Фил.

Филемон встал и огорченно потер лицо.

– Прости, красотка.

Боясь, что голос меня подведет, я кивнула. И держалась до тех пор, пока входная дверь за ними не захлопнулась. Лишь после этого я дала волю слезам.