– И вы позволяете проклятию оставаться, хотя Гекаты здесь нет, чтобы за ним следить?

– Это не то проклятие, которое можно легко снять. Снятие потребует жертвоприношений девственниц и смерти ведьм рода Гекаты. Слишком много жизней за одно проклятие. Это не то, за чем можно просто сбегать в ближайший магазин, Нокс.

Он уставился на крошечные закутанные тела, а затем поднял на меня взгляд темных глаз.

– А ты? Ты просто заворачиваешь их, чтобы выбросить?

– Это то, что я, по-твоему, делаю? – удивленно спросила я.

Он подошел вплотную.

– По-моему, весь ваш род – это кучка сук и убийц, которых мало заботит, сколько невинных жизней пострадает из-за их действий, – зубы Нокса превратились в ряды острых как бритва клыков, я зажмурилась и снова открыла глаза, когда он прижал меня к столу. – По-моему, вы все одинаковые и должны платить за невинные жизни, которые вы и вам подобные уничтожаете, как будто у вас есть на это право.

Я кивнула, сердце билось в горле от страха.

– Я завернула их в благословляющий саван. Он пропитан священными маслами, чтобы привязать к другой линии крови и гарантировать, что они никогда не переродятся в ком-то из наших детей или у других женщин нашего рода. Потом я положу тела на алтарь и буду взывать к другому божеству, чтобы оно их забрало. Это единственное, что я могу сделать для их крошечных душ, Нокс. Я не могу снять проклятие, и у меня нет силы богини, которая его наложила, чтобы даже попытаться. Отойди, я должна успеть их подготовить к тому времени, когда скорбящая мать возьмет себя в руки. Мы направим их в следующую жизнь к той, кто сможет выносить их крохотные души до полного срока и полюбить.

Я вздрогнула, распахивая глаза, когда он прижался губами к моему горлу. Я подняла руки, глубоко запуская пальцы в его густые волосы и крепче прижимая к себе. Если он хотел убить меня, то пусть уже покончит с этим. Зубы коснулись горла, по шее побежала единственная капля крови. Я коснулась губами его уха. Руки Нокса крепко обвили мою талию, удерживая на месте.

Позади нас раздалось покашливание. Нокс отстранился, силой воли удерживая себя и втягивая клыки, прежде чем повернуться и тяжело посмотреть на Рейн, которая вмешалась в происходящее. В глазах цвета океана плескалась смерть, а запах непередаваемой боли смущал чувства. Нокс медленно обернулся, осматривая меня, а затем снова наклонился к горлу. Слизнул выпущенную им же самим кровь.

– Я поддерживаю мысль, что надо пользоваться любым удобным моментом, но сейчас не время трахаться, – сказала Рейн, ее голос был ломким и хриплым. – Малыши готовы?