Надо делать.

По ночам, потихоньку, по часу — по два, надо точить и точить заколку, пока в ее волосах не окажется хоть какое- то, но оружие. Ерунда?

А все не без защиты.

Самое лучшее оружие то, которое не ждут. Главное, чтобы руки были свободны, а уж применить свое оружие Лиля сумеет. Рука не дрогнет.

Женщина посмотрела на гребни, усмехнулась...

Когда-то в уголовном мире была модной такая вещь, как «писка».

Обычая монетка, но с остро заточенным краем. С ней карманники ходили, уголовники... схватят его — и предъявить нечего. Это не нож, не заточка, монетка и монетка, на сдачу дали... бывает. Кто ей край заточил?

Не знаю, не ведаю.

Так и гребень. Нечто настолько обычное, что его можно вытащить из волос, можно вертеть в руках... у нее пальцевый невроз, вот и перебирает нити жемчуга. Что непонятного?

А «пиской» можно было не только карман порезать.

По руке полоснуть, по глазам...

Лиля не знала, зачем ей гребни, но мало ли что? Мало ли кто?

Быть вовсе уж безоружной не хотелось. Скальпель бы, но не стоит мечтать о несбыточном...

Итак, решено. Она рискнет, а дальше будь, что будет. Хорошее ли, плохое... она не может терять ни единого шанса. Месяц, может, два, и беременность станет заметна.

Этого допустить нельзя. Если начнут угрожать ребенку, она что угодно сделает.

Нет.

Надо бежать, и бежать до того, как она окажется под покровительством Энтора.

А пока — вдох, выдох...расслабиться. Первым делом надо расслабить мышцы лица, потом, вслед за ними — шеи, плеч...

И спать, спать...

Завтра будет новый день. Завтра она начнет свою игру.