— Нет!

Кое-как она поднялась на четвереньки, попробовала доползти до раненного, но было видно, что все бесполезно.

Проникающие ранения в живот! Да еще грязным ножом?–

Добить.

Добить, чтобы человек не мучился.

Реальная смерть выглядит некрасиво. Это в кино человек помирает долго и возвышенно. Успевает огласить завещание, припомнить по именам всех потомков, вытереть хрустальную слезинку и смахнуть платочком холодный пот с бледного чела.

В жизни так никогда не бывает.

И умирающему вовсе не до красивых фраз. У него и воздуха на них не хватает, и сил...

Алекс выгибался, хрипел, корчился в конвульсиях... Лиля смотрела на это, зажав руками рот. Потом отвернулась — и ее стошнило.

Беременность сказалась, покойников-то она раньше видела. И смерти, и роды, и сама оперировала, но тут все один к одному. Вот и замутило...

Энтони опустился на песок.

Все было крайне паршиво.

Лилиан Иртон при нем, да. Только они не на корабле, а где-то на берегу, то ли в Авестере, то ли еще в Ивернее. Единственное, что можно сказать точно — это побережье и на нем есть лес. А куда идти...

А кто ж его знает!

Что у них есть с собой?

Как предотвратить побег?

Что делать дальше?

Животрепещущих вопросов было много. А вот с ответами было крайне плохо. Вообще их не было, этих ответов.

И что теперь делать?

На этот вопрос тоже пока ответа не было.