Такие дети, и верно, подходили для замка Тараль. Они знают, откуда их забрали, и знают, от какой судьбы избавили. И работники из них вырастут хорошие.

— Ваше сиятельство, покои тут... Голубые — простые. А розовые для тех, кто уйти хочет незамеченным.

— Вот как?

— Да, ваше сиятельство. Розовые, Изумрудные и Птичьи. Вот, оттуда есть выходы на улицу, в переулок. А я и не знаю, почитай, что там с Леруа. Я как то вино выпила, так утром и очнулась. Мужика рядом нет, на тумбочке монета...

Джерисон не раздумывал дальше. Он видел — женщина не врет. Уж в бабах и дамах Джее разбирался неплохо.

— Ты мадам должна? Много?

— Нет. Двенадцать золотых должна... ну, и за дочку я ей плачу.— Собирайся. И дочку собирай... я вас выкупаю...

Несколько секунд Антуанетта хлопала глазами на графа. А потом...

— Вы...

— Поедете в Тараль. Обе. Она — учиться, ты — работать на кухне. Больше ничего не предложу, но работы там хватает. Крыша над головой будет, деньги платят, дальше видно будет. Долг твой я оплачу.

Антуанетта ахнула — и повалилась в ноги графу.

— Ваше сия...

— Цыц! Не порти мне сапоги, женщина!

Джерисон ловко увернулся от лобызаний его стройных ног и подхватил женщину.

— Ваше... да я... да все... и жизнь... только скажите...

— Живо — за дочкой! Ая к мадам! Кстати... она в курсе? Антуанетта думала недолго.

— Скорее всего — да. Эти покои так и используются. Но для чего... вряд ли.

Джерисон кивнул.

Он понял.

Если Стуан заплатил, чтобы мадам не совала нос в его дела — она и совать не будет. Понадобилось мужчине погулять ночью так, чтобы никто не знал?